ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>




  111  

В том, что он успел натворить, Чек видел очень мало смысла. Знай он, что ему предстоит охота на собственного работодателя, он ни за что не затеял бы аферу с Аверкиным, которая, как он сейчас понимал, была задумана второпях, кое-как, а проведена и того хуже. Теперь он вообще не понимал, зачем ввязался в это дело. Видимо, решил Чек, ему было на роду написано прожить неспокойную жизнь. Не будь Аверкина, решил Чек, я непременно придумал бы что-нибудь еще — возможно, еще более глупое и самоубийственное, чем игра в кошки-мышки с ГРУ. А потом возник Баландин с его леденящей внешностью и историей, которая напрямую касалась Чека. В то, что хромой волк возник в его жизни случайно, Чек не верил. Возможно, где-то — может быть, на небе, а может, и в гораздо более теплом местечке, — все-таки существовала некая сила, призванная вершить правосудие. И если ему довелось родиться на свет только для того, чтобы послужить орудием этого правосудия — что ж, так тому и быть…

И еще он хотел увидеть, как умрет Рогозин. Он не знал, зачем ему это, но чувствовал, что не сможет успокоиться до тех пор, пока убийца его сестры будет топтать землю. Собственная одержимость немного пугала его, он не ожидал от себя ничего подобного. В конце концов, уговаривал он себя, мертвым место на кладбище, а живые должны жить. Нельзя двигаться вперед, глядя на то, что осталось позади — так недолго и шею свернуть. И, тем не менее, успокоиться он не мог.

Возможно, подумал Чек, во всем виноват Баландин. Он же сумасшедший, и его сумасшествие заразно. Я просто заразился от него, как заражаются гриппом и скарлатиной… и СПИД ом тоже, между прочим. Вот именно, СПИДом. Эта болезнь не проходит сама собой. Она может длиться годами, но в конце концов инфицированный все равно умирает. И я умру, понял Чек. Сколько мне осталось: месяц, неделя, час? Что это будет: пуля, нож или вылетевший из-за угла огромный «чероки» Канаша? Он понял, что это, его не волнует. Главное, успеть расплатиться с Рогозиным…

Маме он сказал, что уезжает в длительную командировку, и постарался выбросить ее из головы. Как ни странно, это ему удалось. Он жил странной жизнью, почти лишенной эмоций и переживаний — без страха, без радости, без угрызений совести, с одной лишь спокойной ненавистью и желанием убить, которое постепенно стало привычным фоном всех его мыслей я чувств.

— Заснул, сява? — не оборачиваясь, спросил Баландин. — Минут пять уже сидишь, как пенек у дороги, даже моргать перестал.

Чек тряхнул головой, отгоняя невеселые мысли.

— У тебя что, глаза на затылке? — спросил он, вставая с земли.

— Они у меня везде, — ответил Баландин, заталкивая пистолет в глубокий карман брюк. — Пошли, что ли?

Чек кивнул, подхватил сумку с ноутбуком и поднял лежавший в сторонке обрез. Баландин собственноручно обкорнал украденное у Агнессы Викторовны ружье, укоротив стволы и отпилив украшенный резьбой приклад. Чек наблюдал за этой варварской операцией совершенно равнодушно: глупо сожалеть об испорченном ружье, когда его хозяйка осталась лежать в замусоренной кухне брошенного жильцами дома, где ею наверняка успели полакомиться крысы, а может быть, и ее собственная кошка, прежде чем кто-нибудь нашел ее тело.

Обрез был заряжен самодельной картечью, которую Чек и Баландин вместе нарубили из куска толстой стальной проволоки. Когда Баландин на пробу пальнул этой картечью в одном из заброшенных домов, в дощатой перегородке возникла дыра, в которую можно было свободно просунуть руку. «Незаменимая штука для ближнего боя, — сказал Баландин, вручая Чеку обрез. — Главное, что целиться не надо. Куда ни попади, клиенту все равно крышка. Если сразу не подохнет, то кровью истечет наверняка. Следи, чтобы эта штука всегда была под рукой. Только яйца себе не отстрели, грамотей».

— Ну, — сказал Баландин, когда они двинулись в путь, осторожно пробираясь по задам заброшенной деревни параллельно дороге, — и чего ты добился с этой своей балалайкой?

Чек коротко усмехнулся.

— А чего ты добился со своим стволом и своими ооновскими понтами? — огрызнулся он. — Я-то кое-чего добился, можешь не сомневаться.

— Например?

— Например, подбросил твою историю парочке газет — тех, у которых тиражи по несколько миллионов экземпляров. Если все будет нормально, наш материал выйдет в свет уже сегодня, самое позднее — завтра.

— Бесплатно?

— Плевал я на деньги! — резко сказал Чек.

  111