ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  39  

Баландин шел по тихой, плохо освещенной улице, высматривая люки подземных коммуникаций или какой-нибудь брошенный без присмотра грузовик, в кузове которого он мог бы с горем пополам перекантоваться до утра. Потом сплошной ряд пятиэтажек прервался, и Баландин увидел свежо белевший в темноте дощатый забор, за которым обнаружился обширный пустырь, засыпанный толстым слоем привозного песка и щебня и изрытый следами гусениц. Посреди пустыря, освещенные укрепленным на столбе прожектором, неровной шеренгой стояли три бульдозера и самоходный колесный экскаватор. Немного в стороне Баландин заметил строительный вагончик, окошко которого заманчиво светилось теплым оранжевым огоньком. В вагончике наверняка сидел сторож, который, как и все сторожа на свете, вряд ли отказался бы без труда подзаработать, пустив на ночлег незнакомого человека.

Через минуту Баландин убедился в том, что за время его отсутствия сильно изменился не только город, но и населявшие его люди. Сторож, крепко сбитый мужик лет пятидесяти с небольшим, выглядевший, как типичный отставник, был непреклонен. Он наотрез отказался пустить Баландина в вагончик или хотя бы в кабину бульдозера и твердо пообещал вызвать милицию, если тот не оставит его в покое.

— Пришить бы тебя, гнида толстомордая, — с тоской сказал ему Баландин. — Я что, много прошу? Мне переночевать негде, можешь ты это понять?

— Что ж так? — без тени интереса спросил сторож, продолжая загораживать дверной проем своим крепким, как астраханский арбуз, пузом. Позади него виднелся застланный стареньким шерстяным одеялом дощатый топчан, казавшийся усталому Баландину пределом мечтаний.

— Я же тебе объясняю, — терпеливо сказал он. — Откинулся я, понимаешь? А баба, тварь такая, пока я сидел, подала на развод и по второму кругу замуж выскочила. Прихожу я домой, а дома-то и нету. Переехали они, там теперь другие люди живут. И главное, не предупредила, тварюга! Куда мне теперь — в ментовку? Обратно на нары?

— А за что сидел-то? — с притворным сочувствием спросил сторож, которому не терпелось поскорее избавиться от назойливого ночного гостя, но было страшновато.

— Так она же, стерва, и посадила, — пожаловался Баландин. — В семье, сам знаешь, всяко бывает. Иной раз бабу и поучить не грех. Ну, навесил я ей разок по чавке, чтобы не гавкала, так она меня на три года и упекла.

— Да, бывает, — немного оттаивая, сказал сторож. Видимо, эта тема была ему близка и понятна. — Ты вот что, браток, ты не серчай, но пустить я тебя не могу при всем моем желании. Я ведь тоже русский человек, все понимаю, так ведь я-то русский, а хозяева у меня — турки. Чуть что не так — вышибут на улицу за милую душу, и никакой профсоюз не поможет.

— Какие турки? — опешил Баландин.

— Турецкие турки, — пояснил сторож. — Да ты сколько просидел-то, браток — три или трижды три?

— Четырежды, — сварливо буркнул Баландин, маскируя неопределенностью тона то обстоятельство, что говорит чистую правду. — Ладно, леший с тобой Дрожи дальше в своей собачьей конуре.

— Погоди, — сказал сторож. — Ты вот чего сделай. Ты выйди обратно через ворота, пройди направо вдоль забора, а дальше будет тропинка. Метров двести прошагаешь, а там флигелек стоит пустой, под снос. Там и заночуешь, если не гордый.

— Ага, — сказал Баландин, — вот это уже разговор. Ну, бывай.

Он без труда нашел флигель, о котором говорил сторож, и устроился на ночлег в одной из пустующих квартир на втором этаже. В прихожей сохранилась вешалка, на которой пылилось какое-то провонявшее плесенью тряпье: телогрейки, побитые молью драповые пальто и даже один облезлый тулуп, издававший подозрительный писк. Баландин, который после одиннадцати лет лагерей и пересылок не боялся ни бога, ни черта, засветил зажигалку и осмотрел тулуп, почти сразу же наткнувшись на угнездившийся в кармане мышиный выводок. Он разом покончил со всей семейкой, одним ударом кулака расплющив карман вместе с выводком о дощатую стену. Потом он выбрал на полу местечко почище, соорудил из тряпья что-то вроде постели и через две минуты уже спал, громко сопя переломанным носом.

Разбудил его сильный толчок в ребро. Баландин, которому снилась зона, проснулся сразу, но вида не подал. Он осторожно приоткрыл глаза, стараясь сквозь ресницы разглядеть склонившегося над ним человека, но оранжевое сияние керосиновой лампы слепило привыкшие к темноте зрачки, и он увидел только темный сгорбленный силуэт с растрепанными седыми космами вокруг головы и два маслянисто поблескивающих ствола, наведенных точнехонько ему в живот. Вид этого смертоносного вороненого железа заставил Баландина проснуться окончательно, и он наконец припомнил, где находится.

  39