33 
— Короче, начальник, — истерически взвизгнул в динамиках голос, — сейчас 17.10. Если в семь часов вечера мы не взлетим, пеняй на себя — мои ребята расстреляют одного из пассажиров. У нас, между прочим, уже и кандидатура подходящая есть.
— Я понял.
— То-то же.
— Конец связи.
Начальник аэропорта выключил микрофон и устало откинулся на спинку кресла:
— Ну как, все слышали?
Вряд ли он обращался к кому-то конкретно, но ответил за всех Банда:
— Слышали.
— И что дальше?
Вместо ответа Банда щелкнул кнопкой портативной переносной радиостанции, обеспечивающей связь с ребятами из его спецгруппы:
— Всем, говорит Банда. Из-за изменившихся обстоятельств оперативной обстановки время «Ч» переносится на 19.00. Полная готовность в 18.50. Общий сбор в 18.00. У кого есть какие вопросы — доложить командирам звеньев. Конец связи.
Потом он обернулся к начальнику аэропорта:
— Вашим службам придется действительно рассчитать, сколько топлива нужно до Тегерана. Эти данные должны быть точными — в случае, если бандиты заставят сделать подобные расчеты и летчиков, находящихся на борту самолета, цифры должны сходиться.
— Я могу вам сразу сказать, что до этого чертова Тегерана у них топлива хватит под завязку — Это на треть ближе, чем до Москвы.
— Тогда придумайте что-нибудь — аэропорт Тегерана закрыт, например, потому что там нелетная погода. Или придумайте, что в Иране случилось сильное землетрясение с оползнями — что там еще бывает, что могло бы помешать принять рейс?
— Я понял.
— Они запросят другой город. Тогда вы снова делаете все расчеты. Дай Бог, они попросят что-нибудь более далекое, чем Москва. В таком случае свяжетесь с бортом и как можно более буднично доложите — мол, не хватает столько-то и столько-то тонн топлива, но подогнать заправщик мы не можем, потому что люди боятся приближаться к самолету… Понимаете, нам нужно всячески тянуть время.
— Так точно, я все понял.
Банду начинало в какой-то степени веселить это странное желание окружавших его гражданских лиц отвечать ему четко, по-военному.
— Запрашивайте у бандитов гарантии, обещания — словом, что угодно, чтобы топливозаправщик остался цел. И не бойтесь — они все равно проверить ничего не смогут. Ищите запасной вариант вместе с ними… Ну, вы поняли. Для нас сейчас главное — тянуть время.
— Конечно.
Начальник аэропорта опять обернулся к селектору, раздавая команды по службам обеспечения полетов, а Банда отправился к своим ребятам, чтобы еще раз проверить их готовность к предстоящей операции по захвату самолета.
На вышке остался полковник Котляров, готовый в любую минуту связаться с командой Банды.
Теперь им всем оставалось только сидеть, вслушиваясь в переговоры внутри лайнера, и терпеливо ждать, когда на Владикавказ опустятся сумерки, которые здесь, в горах, не бывают долгими. Кстати, Банда очень рассчитывал на это обстоятельство — резко наступающая ночь была его спецотряду только на руку.
* * *
Бандиты клюнули на уловки Анкудинова — следующим городом, куда им захотелось лететь, стал Алжир.
«Странно, — подумал почему-то Банда, постаравшись поставить себя на место террористов — это всегда помогало ему предугадывать действия противника, — почему они не запросили какой-нибудь более близкий город? Может, вспомнили, как безжалостно расправились пакистанские власти с подобными им угонщиками самолета? Или испугались параноидальных пристрастий Саддама Хусейна в Ираке?»
Как бы то ни было, но факт оставался фактом — они затребовали как раз то, что идеально подходило для затягивания времени. Тем более, что сейчас и на самом деле для пролета в Алжир требовался запрос на разрешение от всех государств пересечь их воздушное пространство по пути возможного следования лайнера вне всяких графиков и летных коридоров. А это как нельзя лучше вписывалось в планы Банды.
Начальник аэропорта Минвод вел переговоры с террористами очень грамотно — спокойно, ни разу не повысив голос, ничем не выдавая, как он нервничает. Банда в очередной раз порадовался, как повезло ему с этим человеком.
Бандиты же, напротив, с каждой минутой становились все более агрессивными — по приемнику, с легкостью улавливавшему сигналы с установленных в самолете «жучков», было хорошо слышно, как они ругались на пассажиров в салоне, как грубо кричали на пилотов, требуя немедленного взлета лайнера, Около шести часов вечера борт вызвал пульт управления полетами, и террорист истерично прокричал:
33 
