133 
Понятное дело, кроме возможных потерь, план страдал гораздо более важными недостатками. Например, он явно подразумевал, что североамериканский колосс так и будет бесстрастно наблюдать за происходящими в Панаме событиями. А ведь это абсолютно ни из чего не следовало. Однако Фидель Кассасия был человеком военным. Он обязался выполнять приказы вышестоящего командования. Если бы внезапно ему дали распоряжение не дожидаться результатов здешних разборок, а самому предпринять штурм корабля, он бы сделал и это. Но его обязали ждать. Что он и делал.
Еще он проводил рекогносцировку и анализировал действия наступающих. Время тратилось зря.
Однако накат внешних событий не заставил себя ждать. Пришло сообщение, что появившиеся в стране американские коммандос начали действовать. Тем не менее они почему-то не бросились на выручку своим попавшим в беду матросам, а высадились несколько южнее. Это явно делалось не просто так, а для чего-то, но в любом случае имело отношение к «Фенимору Куперу». Возможно, подтверждалась догадка о тыловых ударах. Вмешательство янки могло спутать всю игру.
Отряд Фиделя получил новую задачу. Аккуратно выдвинуться в сторону спецподразделения гринго.
Потом неожиданно выяснилось, что в деле имеется еще один участник. Вот этого лучшие разведчики Карибского бассейна совершенно не предусматривали. Да, впрочем, они покуда об этом и не узнали. Это знание внезапно – как снег на голову, да еще в маленькой тропической стране Куба – свалилось на уши и плечи командира отряда Фиделя Кассасия.
141
Дополнительная плата
Да, ты мог оборвать эту цепочку недавно и запросто. Что-то остановило. Что? Может, то, что ты один раз прошел навылет плен и американскую военную тюрьму и после всего остался живехонек и здоров? Вполне может быть. Единожды свершившееся чудо настраивает на дальнейшие подарки судьбы. Ты взял лотерейный приз высочайшей категории. Какого черта ты, вместо того чтобы сграбастать свой выигрыш и бежать без оглядки, снова поставил все на банк? Отсутствие мозгов – это тяжелый диагноз.
Наверное, ты не учел, что, в отличие от мозгов, сердце у тебя имеется. И ты, к сожалению, не йог, чтобы остановить его без пули. Ну что же, теперь оно станет обливаться кровью, до тех пор покуда ты будешь уподобляться спокойному олимпийскому богу, играть в героический эпос и, стискивая зубы, любоваться, как некие североамериканские парни, совсем белого вида, в отличие от знакомых тебе «черных детей саванны», станут глумиться, насиловать и, может быть, резать по кусочкам самого любимого тобой человека. Возможно, в процессе этого ты не остановишь сердце, а просто сойдешь с ума? Наверное, это не худший выход.
Однако не есть ли в данных обстоятельствах молчание о каких-то плутониевых железяках аналогом сумасшествия? Тем более, если разобраться, эти ребятки собираются просто-напросто вернуть свое, украденное тобой у их собственной страны. Ведь здесь уже не Африка, которую ты вроде бы как-то защищал от агрессии извне. Здесь их собственный континент.
Да, ты мог оборвать цепочку еще раньше. Не в последнем бое дело. Уже после того как спецракета разорвала рассвет и убила компьютеры, ты мог сообразить, что это и есть конец. Да, ты прошел огонь, воду и медные трубы, в смысле бетонное русло канала, причем туда-обратно. Но теперь твоя удача миновала. Наверное, сразу по избавлении от зарядов требовалось пустить пулю в собственный лоб. Прихватив с собой Лизу, разумеется. А может, такое следовало сотворить сразу после того, как не прибыли обещанные джипы.
Нет, один просчет-бусина затерялся гораздо раньше. Оказывается, ошибку ты сделал еще там, в Африке. Тогда, после уничтожения танков, следовало прочесать местность. Найти этого американца, который теперь снова, как нарочно, красуется здесь. Именно он тогда сообщил координаты лагеря в свою армейскую структуру. Ему и Герман, и остальные обязаны своим тогдашним пленением. И ведь судьба давала шанс. Ведь этот довольный ныне жизнью враг тогда находился в полной твоей власти. Что стоило его прикончить? Чем бы это отяготило пребывание в тюрьме города Батон-Руж?
Если бы ты, лейтенант Минаков, убил американца тогда, сейчас бы никто не опознал в тебе командира с ходу. Никто не ведал бы о чувствах к Лизе, а значит, первой жертвой процесса пыток мог стать кто угодно. А ведь кое-кто из прозорливых предлагал тогда умертвить пленных янки. Тогда, после атомного удара по Блумфонтейну. Что сказал на это великий стратег и тактик Герман Минаков? «Не следует распускать чувства, успокойтесь!» Идиот! И теперь за тот давешний идиотизм и мягкотелость будет расплачиваться Елизавета Королева.
133 
