40 
Они прошли в дом: впереди — Кэрола, за ней — Элида, замыкал шествие Логан.
— Пойди и найди себе какое-нибудь занятие, Логан, — строго сказала мать. — Нам с Элидой хочется поболтать наедине.
Логан издал смешок, с комической покорностью поклонился и, поцеловав мать в щеку, двинулся к двери.
— Учти, — сказал он, подмигнув Элиде, — мама от рождения одарена способностью читать чужие мысли. Ничего не таи и не скрывай — бесполезно.
— Чашечку чаю? — спросила Кэрола, проводя гостью в старомодную кухню. Здесь было тепло и уютно, в воздухе пахло свежеиспеченным хлебом.
— Логан обожает пить чай с медом и палочкой корицы, — доверительно сказала Кэрола, ставя чашки на старый дубовый стол.
Элида вспомнила, что умудрилась ни разу не попить с Логаном чаю.
— Боюсь, я не такая сладкоежка, как ваш сын, — сказала она тихо.
— Я тоже так считала, пока не вышла замуж за его отца, — беспечно сообщила Кэрола. — Сразу после свадьбы я поняла, что он готов съесть все, что поставлю на стол, лишь бы поскорее добраться до десерта. Бывало, ставила блюда, совершенно не рассчитанные на человеческий желудок, и ничего, он все съедал подчистую.
Она посидела минуту, покачиваясь, и мысли ее были где-то далеко-далеко. Элида, пригубив чай, молчала, боясь потревожить воспоминания старой женщины.
— Боже, я совсем забыла о вас! — спохватилась вдруг миссис Теннер и выставила на стол мед.
К тому времени, когда Логан вернулся, они уже болтали как две давние подружки.
— Вы что, забыли обо мне? — поинтересовался он, одобрительно оглядывая их.
— По правде сказать, да, но не бросай нас в отместку за это, — радостно отозвалась Кэрола. — Садись, выпей чаю.
— Это меня вполне утешит, — сообщил Логан, усаживаясь на стул. Он подмигнул Элиде. — Она тебе еще не сказала, что в нашем доме бесплатно не кормят? Если захочешь пообедать, придется тебе что-нибудь спеть или станцевать.
— Прекрати, — замахала на него руками Кэрола. — Элида невесть что может подумать о нас. Не слушайте его, девочка моя. Он у нас такой шутник!
Вечер наступил неожиданно быстро. О прогулке в горах нечего было и думать, и они остались в доме на ужин.
Элида сидела со всеми, смеялась, шутила, а в душе отчаянно молилась, чтобы время в этой кухне остановилось и не наступил следующий день, безжалостный и жестокий.
11
— Ты можешь прийти сегодня попозже, — сказал Логан, уезжая от Элиды утром. Вчера вечером по пути домой она пожаловалась на головную боль, и Логан решил дать ей отдохнуть.
Сейчас он об этом пожалел, потому что время приближалось к одиннадцати, а Элиды все не было.
— Где она, черт побери? — благодушно пробормотал он.
Еще раз подойдя к дверям и убедившись, что грузовика Элиды как не было, так и нет, он вдруг встревожился.
Круто развернувшись, он взбежал вверх по лестнице и, задыхаясь, набрал номер телефона.
Ответ последовал после первого же звонка, и Логан расслабился, но тут же в глазах у него потемнело от ужаса — голосом Элиды говорил автоответчик.
«Логан, я знаю, что ты позвонишь. Не сердись, пожалуйста! Я уехала, чтобы какое-то время побыть одной. Заклинаю тебя, слышишь, умоляю — не пытайся найти меня! Когда ты рядом, я ни о ком, кроме тебя, не могу думать, и это мне мешает. Надеюсь, ты поймешь, что другого выхода у меня не было».
— Не сердись? — повторил он. — Не сердись?!
Страшно выругавшись, он бросил трубку и бессмысленным взглядом уставился туда, где впервые за несколько месяцев не кипела вовсю работа, не стояли прислоненные к стене лодки, не блестел разложенный по полу инструмент, не желтели опилки.
Жизнь остановилась.
И вдруг он понял все.
Элида не собиралась возвращаться к нему!
— Черт! — заорал он, ударив кулаком по поверхности стола. — За что? Господи, за что? — ревел он, как дикий вепрь, и эхо разносило его слова по всему зданию. — Почему?
Впрочем, он понимал почему.
Потому, что на свете существует агент по переписи населения Мак-Адам, и он до конца жизни не даст покоя ни ей, ни ее людям.
И выбирая между долгом и любовью, Элида выбрала долг.
На какой-то момент Логан возненавидел этих наивных, добродушных и гордых людей. Они встали между ним и его любовью. Они разрушили его так толком и не состоявшееся счастье. Они отняли у него Элиду.
— Она должна была принять мою помощь, — пробормотал он, стуча себя по голове. — Но нет, эта дурацкая независимость, эта проклятая гордость, это упрямство и племенное высокомерие. Еще бы, какое право ты имеешь решать судьбу озеттов, если ты сам не озетт, а так, метис в шестом поколении.
40 
