122 
– Пятьдесят миллионов? – Коптев произносил слова так, будто пытался пережевать только что услышанное.
– Что, нравится, майор?
– Это, генерал, не может не нравиться. И вы не боитесь?
– Нет, не боюсь, – спокойно ответил Разумовский.
– Но…
– Чего бояться? Эти деньги фальшивые.
– Как фальшивые?!
– Фальшивые. Искусно сделанные фальшивки.
– Откуда они у вас?
– Это другой вопрос и другая история. Очень давняя.
– Те убийства… Они связаны с ней?
– В какой-то мере да, но не совсем.
Майор не стал больше ничего спрашивать. Он смотрел на ящик. Там не хватало одной пачки – той, которую он держал дрожащими руками. Красота и гармония поверхности была нарушена.
– Положи деньги на место, – сказал Разумовский, – ты их получишь потом.
– Фальшивые? – не удержался от вопроса Коптев – Нет, ты получишь взамен фальшивых настоящие – Когда?
– Мы еще поработаем вместе.
– Они точно фальшивые? – не мог поверить Коптев.
– А что, ты полагаешь, будто у меня есть такая сумма настоящих денег и я сижу с ними в Москве, в своем долбанном кабинете, езжу на долбаной машине, живу в засраной квартире?
– Квартира у вас хорошая. Я не знаю, что думать, генерал.
– Так вот и не думай. Делай, что я тебе говорю. Сейчас мы перетащим эти деньги в машину, а завтра они нам с тобой понадобятся.
– Что мы с ними будем делать?
– Не спеши, все узнаешь.
– Когда?
– В свое время.
– А когда я получу свои деньги? – задал давным-давно мучивший его вопрос Коптев.
Разумовский пожал плечами.
– Не сомневайся, получишь. Как только мы все закончим, так и получишь.
– А какие гарантии?
Разумовский вновь пожал плечами.
– Никаких. А каких гарантий ты хотел? Если хочешь, я напишу тебе расписку, что, мол, я у тебя одолжил пять миллионов долларов и обязуюсь отдать в срок да еще с процентами. Сходим к нотариусу…
– Нет, конечно, – совсем потерянным голосом ответил Коптев.
– Ну так тогда о каких гарантиях ты говоришь?
– А если вы меня…
– В смысле застрелю?
– Да, – выдавил майор.
– Так и ты, майор, можешь меня застрелить прямо сейчас, прямо сию минуту и забрать себе все деньги сразу. Только дело в том, дорогой ты мой, что ты ничего не сможешь с ними сделать без меня. Если ты их понесешь куда-нибудь, то тебя тут же возьмут за задницу как фальшивомонетчика. И получишь ты свой срок, и срок, поверь, немалый.
– Знаю.
– Если знаешь, зачем тогда задаешь глупые вопросы?
– Но мне бы хотелось, товарищ генерал…
– И мне бы хотелось поскорее со всем этим покончить и смыться отсюда. Думаю, улетать отсюда, уезжать или уплывать мы будем с тобой вместе, майор. Так что держись меня, будь всегда рядом. И не волнуйся, Разумовский тебя не обманет, это не в моих интересах. Если бы я хотел тебя убрать, я бы это сделал давным-давно.
Уж поверь.
– Верю.
– Тогда за работу.
Генерал вытащил из кармана пистолет, посмотрел на него так, как смотрят на ненужную вещь – так посмотрел бы человек на дрель, сидя за обеденным столом.
А вот на майора Коптева пистолет в руках Разумовского произвел неприятное впечатление. Хотя и у него в кармане плаща тоже лежал пистолет со снятым предохранителем.
– Вы что, хотели им воспользоваться? – с вымученной улыбкой спросил Коптев.
– Нет, не хотел. Так, на всякий случай. Береженого Бог бережет, правда, майор?
– Правда.
– Давай будем работать. Будем выносить по одному ящику и ставить в машину. А затем уедем отсюда.
– Куда?
– Узнаешь. Я же тебе сказал, не торопи события и не лезь поперед батьки в пекло. Все своим чередом. Ты и так слишком много знаешь, слишком много видел. А теперь ты из подчиненного превращаешься в моего партнера и участвуешь в деле.
– Понял, – сказал Коптев, застегивая плащ на все пуговицы и берясь за железную ручку ящика.
– Погоди, не так, майор. Вначале мы ящик поставим в картонную коробку, заклеим, а уж потом будем выносить.
– Хорошо. А вы не боитесь, товарищ генерал…
– Что машину угонят? – усмехнулся Разумовский. – Нет, не боюсь, – хотя в душе он опасался именно этого. – Впрочем, сделаем так: мы их все сперва в лифт…
Один за другим они перетащили ящики в лифт, спустились вниз и так же по одному загрузили их в машину. На все про все ушло минут двадцать.
– Ну и тяжеленные! – вытирая рукавом вспотевшее лицо, сказал Коптев. Он не подал виду, что заметил на одном ящике бурые пятна засохшей крови.
122 
