Особенно,... 
81 
– Что? – спросила женщина, в ее голосе было такое напряжение, будто она ожидала услышать, что в машине труп.
– Там котенок. Его надо накормить… Маленький, рыжий, – и Глеб снова потерял сознание.
Когда Сиверов очнулся во второй раз, то он уже лежал на диване, накрытый пледом. Глеб даже не сразу смог понять, одетый он или раздетый. Кое-как разобрался, что раздетый. Он перевел взгляд на пол и увидел свои ботинки. Рядом с ними сидел котенок перед тарелочкой с молоком, и вид у него был вполне довольный.
Он лапой подгребал к себе мокрый шнурок ботинка. Рана болела меньше, можно сказать, почти не болела по сравнению с тем, что испытывал Сиверов час тому назад.
Глеб хотел было подняться, но тут же услышал:
– Лежите!
Хозяйка дома встала с кресла у окна, подошла, присела на край дивана в ногах Глеба.
– Рана совсем не болит, – запротестовал Сиверов.
– Она не болит потому, что я сделала вам укол.
– Тогда дайте мне телефон, я должен позвонить.
– Нет, – возразила женщина спокойно, но твердо, – лучше позвоню я.
– Куда?
– Если хотите – генералу Потапчуку. Но полагаю, сначала следует позвонить доктору.
– Нет, ни в коем случае! – сказал Глеб. – Никаких докторов. Как вы станете объяснять огнестрельную рану?
– Объясню как-нибудь, – сказала женщина. – Между прочим, меня зовут Софья.
– А меня – Федор, – ответил Глеб и подумал, что эта женщина, возможно, такая же Софья, как и он – Федор.
Хотя у! него имелся настоящий паспорт на имя Федора Молчанова.
«А может, у Софьи тоже есть настоящий паспорт».
– Врач не будет расспрашивать, – улыбнулась женщина, – откуда у вас эта рана. Врач – мой родной брат.
Кстати, пуля прошла навылет.
– Это хорошо, – пробормотал Глеб. – Слава Богу, кость не задета.
– Если и задета, то незначительно. Впрочем, я не врач. Но надо сделать все по правилам – сначала лечение, а потом дела.
– Ладно, поступайте как знаете, – уступил Сиверов, решив, что позвонить Потапчуку время у него еще будет.
Женщина поставила себе на колени телефон и стала звонить. Когда на другом конце провода ответили, она сказала коротко:
– Родион, это Софья. Извини, но ты должен приехать ко мне. И прихвати с собой инструмент, пожалуйста, моему гостю плохо…
– Скоро он приедет? – спросил Глеб, когда женщина положила трубку.
– Живет он недалеко, у него машина. Думаю, минут через двадцать – двадцать пять приедет. Правда, ему еще надо собраться.
– Тогда давайте я позвоню Потапчуку.
Софья сама набрала номер.
Но тут Глеб спохватился.
– Не надо, не надо звонить по этому телефону, – он здоровой рукой нажал на рычаги аппарата. – Лучше принесите мобильный из моей машины, он в сумке, на заднем сиденье. Заодно и сумку захватите.
– Сумка уже в доме, – сказала женщина. – Я ее принесла вместе с котенком.
Через минуту Глеб уже слышал голос генерала Потапчука.
– Ну, как ты? – спросил Потапчук.
– Попал в передрягу. – Сиверов взглянул на Софью.
Та понимающе кивнула и исчезла за дверью, плотно прикрыв се. – В принципе, все нормально. Сейчас приедет доктор, посмотрит рану.
– Серьезно зацепило? – заволновался Потапчук.
– Да нет, не очень. Я думаю, кость не задета. Пустяки, лучше перейдем к делу, – и Глеб принялся пересказывать все то, что он увидел, не делая никаких выводов, предоставляя заняться этим Потапчуку.
Глебу было интересно, совпадут ли его предположения с предположениями генерала.
Потапчук внимательно слушал, иногда что-нибудь коротко уточнял, скорее всего лишь для того, чтобы Глеб уверился, Потапчук продолжает его слушать.
– Так говоришь, пачка у тебя?
– Мокрая, но у меня.
– Это хорошо. Если хочешь, я пришлю за тобой людей и договорюсь, чтобы военным самолетом ты смог прилететь в Москву.
Глеб отказался:
– Не надо, сам доберусь. Машину оставлю здесь.
– Правильно. Я буду тебя ждать и постараюсь разобраться в этом деле. Деньги отдай Софье, они окажутся у меня раньше, чем прилетишь ты.
Глеб утвердительно хмыкнул.
– А теперь отдыхай, – сказал Потапчук, – спасибо за работу. Кое-что мне стало понятно. Когда приедешь расскажу.
– Хорошо. Спокойной ночи, – попрощался Глеб, догадываясь, что едва ли генерал этой ночью ляжет спать.
Он положил телефон на пол. Дверь открылась. С большой чашкой горячего чая в комнату вошла Софья и вновь присела на край дивана.
81 
