ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Цыганский барон

Немного затянуто, но впечатления после прочтения очень приятные )) >>>>>

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>




  136  

Ремизов часто-часто закивал, продолжая прижимать к лицу ладони с растопыренными пальцами.

" – Это будет стоить денег, – сказал Аверкин. – Живых, осязаемых, зеленых американских рублей, и притом в изрядном количестве.

– Сколько? – невнятно послышалось из-за прижатых к лицу жирных волосатых ладоней.

– Триста, – сказал Аверкин и, не глядя, наступил на хребет журналисту, который опять пытался подняться на карачки, – наступил и прижал, снова распластав этого умника по давно нуждавшемуся в циклевке паркету.

– Сколько?! – Ремизов отнял ладони от лица и посмотрел на Саныча уже без страха, но с удивлением – с презрительным, черт бы его побрал, удивлением. – Ты сказал триста?..

– Триста тысяч, – спокойно уточнил Аверкин.

Ремизов фыркнул и театральным жестом воздел к потолку короткие жирные руки.

– Бред! – визгливо выкрикнул он. – Ты в своем уме? Где это видано – просить такие деньги за какого-то журналюгу?! И потом, где я возьму такую сумму?

– В оффшорном банке, – подсказал Саныч. – Сказать тебе номер счета?

– Сука, – процедил Ремизов. – Ах ты сука!

– Был бы сука, давно бы вымел с твоего счета все до последнего цента, – невозмутимо ответил Аверкин. – Все шестьсот тысяч, как одну копейку. А я, как видишь, предлагаю честный раздел имущества. Кстати, ты зря пузыришься. Конечно, журналист таких денег не стоит.

Ну а ты? Ты сам? Я ведь могу просто повернуться и уйти, а ты поступай как знаешь. Только помни, на том свете деньги тебе ни к чему. Ну, ей-богу, нельзя же быть таким жадным! Сколько ты намерен состричь со своего лондонского партнера за икону – миллион, два? Или, может быть, больше? Наверняка больше. А я прошу несчастные триста тысяч. Это же обыкновенная инвестиция! Не вложишь этих денег в дело – ничего не получишь, вложишь – поимеешь свои миллионы… Ты же деловой человек! Да лежи ты спокойно, мать твою! – прикрикнул он на копошившегося внизу журналиста.

– Все равно подохнешь, урод, – пробормотал снизу Светлов. – Фантомас хренов…

– Все там будем, – философски ответил Аверкин, нагнулся и аккуратно ударил его по затылку рукояткой пистолета. – Хороший парень, – объяснил он Ремизову, который таращил на него белые от ужаса глаза. – Незачем ему мучиться, бояться незачем. Сейчас он вроде как уснул, а проснется уже на том свете… Милое дело! Ну, что ты решил?

Ремизов немного похлопал глазами на лежавшего без сознания журналиста, с усилием проглотил слюну и сказал:

– Черт с тобой, я согласен. Что ты предлагаешь?

Аверкин одобрительно кивнул, подошел к двери и запер ее на ключ.

– Ничего особенного, – сказал он, вынимая из кармана сигареты и закуривая. – Твое дело телячье. Дай отбой своему аукционисту, припрячь икону, а сам вали куда подальше, пока какой-нибудь дошлый эфэсбэшник не вычислил тебя так же, как этот пацан. Потом, когда пыль уляжется, вернешься и вывезешь свою доску – тихо, спокойно, без шума и пыли. Нужно просто потерпеть, не пороть горячку и, главное, сегодня же перевести на мой счет триста штук. Это все, что от тебя требуется.

Остальное я сделаю сам.

– Угу, – промычал Ремизов. Он немного успокоился, и в его голосе опять появились привычные иронические нотки, столь ненавидимые Аверкиным. – Я переведу бабло, а ты просто слиняешь. Куда как хорошо!

– Жирный дурак, – сказал ему Саныч. – Ну, давай, предложи другой вариант! Чего молчишь? Нет вариантов? Вот и не выступай. А чтобы ты не боялся, я приступлю к работе прямо сейчас, при тебе.

С этим словами он направил пистолет в голову Светлову, который по-прежнему лежал на полу, не подавая признаков жизни.

– Стой! – свистящим шепотом выкрикнул Ремизов. – Не здесь! Ты что, с ума сошел? Под монастырь меня хочешь подвести, маньяк чертов?!

– Да, действительно, – сказал Аверкин, с большой неохотой ставя пистолет на предохранитель. – Твоя правда. Где-нибудь в лесу, по крайней мере пол отмывать не придется. Тогда берем его и ведем в мою машину. Она у запасного выхода, во дворе.

Ремизов поморщился, но спорить не стал. Он набросил на плечи свое роскошное бежевое пальто, нахлобучил шляпу и, подойдя к сейфу, вынул оттуда какой-то прямоугольный предмет в черном полиэтиленовом пакете.

– Это что, она? – удивился Аверкин.

– Она.

– Ну ты кретин! А если обыск?

– А где прикажешь ее держать – на вокзале, в камере хранения?

Аверкин безнадежно махнул рукой: поступай как знаешь. Ремизов сунул пакет с иконой за пазуху, затянул на объемистом животе пальто, подошел к Светлову и, наклонившись, взял его под левую руку. Вдвоем с Аверкиным они поставили безжизненно обмякшее тело журналиста на ноги. Аверкин отпер дверь и выглянул в коридор.

  136