Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
78 
Генерал Малишевский втянул голову в сутулые плечи, и грязно выругался, проклиная тягачистов, слабый стальной трос и вообще все на свете. А проклинал он зря. Трос был очень крепкий.
Два солдата, не успевшие броситься на снег, были перерублены тросом. Огромные пятна крови расплылись на истоптанном снегу.
Половина прожекторов погасла, а остальные суетливо шарили в темноте, пока, наконец, конуса света вновь не сошлись на торчащем из-подо льда торце кунга с маленьким разбитым окошком. Невзирая на страх, работу продолжили. Правда, на этот раз полковник Чеботарев приказал всем отойти как можно дальше. Солдаты в костюмах химзащиты долго ковырялись в тине, цепляя трос к заднему мосту КамАЗа, чудом зацепившемуся за край льда.
Наконец вновь взревели тягачи, полковник выпустил красную ракету, и на берегу все пришло в движение. Огромный КамАЗ с неимоверными усилиями выволокли на берег. Теперь пришла очередь трейлера. Подготовленный водолазами свернутый трос лежал на снегу, оставалось лишь прикрепить его к сцепке тягачей, что и было проделано. Солдаты, шушукаясь, ругались, проклиная полковника, генералов, службу и свою солдатскую долю за то, что им сейчас, ночью, приходится заниматься неизвестно чем, выволакивать какой-то долбаный автомобиль со дна озера. Почти полтора часа над озером Бездонка раздавался непрерывный рев мощнейших тягачей, наконец, трейлер тоже вытащили на берег Бездонки.
Переведя дух, полковник Чеботарев подозвал своих людей, а всех солдат из инженерных частей попросил отойти подальше. Вернее попросил – это мягко сказано. Чеботарев весь в грязи, злой, неистово заорал на командиров:
– Да отведите вы своих уродов! Они ничего делать не могут, И выставить оцепление, чтобы никто не смел приближаться к машинам. Пусть подготовятся химики, они могут понадобиться в любой момент.
Двенадцать человек из взвода химзащиты, уже облаченные в защитные костюмы, были готовы моментально натянуть противогазы и пойти выполнять задание. Все их приборы находились тут же в уже распакованном виде.
Полковник Чеботарев первым приблизился к кунгу и, к своему удивлению, увидел, что вместо замка погнутая дверь закрыта на толстый болт с наспех навернутой гайкой.
– Что за чертовщина! – промолвил полковник и попытался руками отвернуть гайку.
Но это ему не удалось. Мокрый ил успел замерзнуть.
– Паяльную лампу сюда!
Генералы стояли метрах в двадцати, подняв теплые, воротники бушлатов, опустив клапаны шапок. Никто и не сказал бы, что это генералы. Они были в штатском, только военные бушлаты и шапки делали их чуть похожими на людей, связанных с армией.
– Как ты думаешь – здесь? – обратился генерал Малишевский к генералу Судакову.
– Я тебе скажу через полчаса, – ответил Судаков, сплевывая под ноги и всовывая в рот сигарету.
– Хорошо, если будет по-нашему.
– А как нет? – задал вопрос Судаков.
– Лучше молчи.
– Молчать придется, но недолго.
Судаков двинулся к машинам. Малишевский пошел за ним, обходя сугробы и кучи черного ила на белом снегу. Солдат с уставшим лицом раскочегаривал паяльную лампу. Пламя гудело, ударяясь в стальной лист, растекалось по нему упругими языками.
– Быстрей, – торопил полковник.
– Сейчас, сейчас…
– Дай сюда! – Чеботарев не утерпел, вырвал лампу из рук солдата и сам направил раскаленную струю воздуха на обледеневший болт.
Наконец неподатливую дверь кунга удалось вскрыть. Полковник Чеботарев подождал, пока схлынет вода, вскочил на погнутую подножку и только после этого включил фонарь, направив луч внутрь будки.
– Ни хрена себе! – прошептал он, выпрыгивая из машины в лужу темной воды, уже подернувшейся тонкой корочкой хрустящего льда.
– Что там? – спросил генерал Судаков. ;
Перекошенные губы полковника Чеботарева дрогнули, – По-моему, там трупы.
– Трупы? – уточнил генерал Малишевский.
– Да, трупы. Сейчас проверим.
И Чеботарев приказал своим людям очистить кунг. С десяток трупов выволокли на лед. Один был без головы, у второго не хватало руки, ее отыскали чуть позже, она лежала под нарами. Ящиков, как и предполагал генерал Судаков, не оказалось. Сердце Малишевского судорожно билось и, порывшись в кармане, он извлек металлическую бутылочку с таблетками.
– Что пьешь?
– Да уж не коньяк, – криво усмехнулся генерал.
– Дай и мне. Нитроглицерин?
– Да, нитроглицерин.
78 
