211 
— Тодд! Тодд!
Тодд появился у борта яхты. Из-за яркого света и попавшей в глаза воды Рурк не видел толком, что он делает.
— Я не смог ее найти! — крикнул он. — А больше искать я не могу!
Ничего не ответив, Тодд ушел в рубку. Рурк ничего не понимал — действия Тодда были по меньшей мере странными.
Силы Рурка были на исходе, усилием воли он старался держать глаза открытыми, но они закрывались сами собой.
И все же сознание его на мгновение отключилось. В себя его привел громкий рев ожившего мотора яхты.
Зачем Тодд включил двигатель? — вяло удивился Рурк. Тодд должен был просто бросить ему привязанный к веревке спасательный жилет, а потом подтянуть к яхте и втащить на борт. Но даже тогда они должны были оставаться на месте до тех пор, пока не подоспеет береговая охрана. Кроме того, по правилам судоходства запрещалось запускать винты яхты, если вблизи нее за бортом находились люди.
Все эти мысли молниеносно пронеслись у него в голове, и осознание происходящего ужаснуло Рурка.
— Что ты делаешь?! — заорал он и судорожно забил по воде руками и ногами, но почти не сдвинулся с места. Он увидел, что Тодд развернул яхту и движется к нему. На какую-то долю секунды вернулась надежда — Тодд идет к нему на помощь.
Но Рурк понял, что яхта движется слишком быстро, к тому же с каждым ярдом она, похоже, только набирала ход.
— Эй! — крикнул он и не услышал собственного голоса.
Это было как в кошмаре, когда кричишь, но не можешь издать ни звука, когда пытаешься бежать, но остаешься на месте. Он попытался махнуть Тодду, но не смог даже поднять руку из воды.
— Тодд! — прохрипел он срывающимся голосом. — Сворачивай! Сворачивай, черт тебя побери! Вправо!!! Ты что, ослеп?!
Но Тодд не ослеп. Он стоял на мостике и смотрел прямо на Рурка, и его разбитое, опухшее лицо, слабо освещенное зеленоватыми огоньками приборной панели, походило на дьявольскую маску. В глазах Тодда пылал адский огонь.
Рурк в последний раз слабо вскрикнул и, едва не теряя от ужаса сознание, погрузился в черную воду. Через считанные секунды после этого вода вокруг него забурлила, запенилась, засветилась зеленым, и он в панике заработал руками, стараясь уйти как можно глубже в спасительную черную воду. Потом что-то толкнуло его в спину, перевернуло, потащило обратно к поверхности, и черный, гасящий сознание ужас отступил, сменившись ослепительной болью, равной которой Рурк еще никогда не испытывал.
Эта была боль, которая калечит тело и убивает душу.
32
Надя приехала в коктейль-бар точно в назначенное время. На ней было обтягивающее черное платье с по-девичьи строгим воротником, но разрез на юбке превосходил все мыслимые пределы. На голове у нее красовалась шляпка для коктейлей с вуалью, скрывавшей половину лица. На руке висела на тонкой золотой цепочке маленькая черная сумочка, отделанная перьями.
Наряд очень шел Наде, делая ее почти неотразимой. Пока она шла через зал, многие оборачивали головы ей вслед. Зал был заполнен обычной манхэттенской публикой. Кто-то заговорил с Надей, она улыбнулась в ответ, помахала рукой компании из трех человек, сидевшей в углу зала.
Когда Надя наконец добралась до столика Ноя, его буквально распирало от гордости. Шутка ли — ведь Надя, без сомнения, была здесь самой привлекательной и соблазнительной женщиной. Поднявшись ей навстречу, Ной с нежностью, хотя и несколько покровительственно, обнял ее за плечи и, чмокнув в щеку, шепнул на ухо:
— Я хотел бы трахнуть тебя прямо сейчас!
— Неисправимый романтик!.. — улыбнулась Надя, опускаясь на стул рядом с ним.
— Мартини?
— С удовольствием.
Ной сделал заказ официанту, который подлетел к их столику словно на крыльях, потом снова повернулся к ней.
— Я вижу, тебя здесь знают! — сказал он с улыбкой.
— Меня знают везде. Я знаменита, Ной. Казалось, ее самомнение его позабавило. Во всяком случае, он рассмеялся и сказал:
— Мы так давно не виделись, что я успел забыть — тебе палец в рот не клади.
— Только не палец, Ной! — Настал черед Нади ухмыльнуться. — Это негигиенично.
— Я скучал по тебе, — добавил Ной, понизив голос.
— Та глупая ссора…
— Надеюсь, все забыто? — Он с наслаждением потянул носом. — Ах, как мне нравится этот твой запах! Он так возбуждает!
— «Шанель», — уточнила Надя, но Ной покачал головой:
— Нет, я имел в виду запах секса. — Он многозначительно посмотрел на нее. — Жаль, что ты не можешь расфасовывать его по хрустальным флакончикам и продавать. Ты бы могла стать самой богатой женщиной в мире! — Его затуманенный взгляд скользнул по ее шляпе с вуалью. — Просто чудо, — заметил он. — Эта вуаль придает тебе таинственность, чувственность…
211 
