51 
Или как приют одинокого писателя.
О том, что здесь обитает писатель, свидетельствовал не только компьютер, но и огромное количество книг, которые лежали везде — на столе, на полках, на подоконниках, даже на полу. Здесь были справочники, словари, произведения классических авторов, любовные романы, детективы, фантастика, вестерны, несколько биографий и автобиографий известных людей, сборники стихов, детские книги, исторические романы, самоучители, книги в твердом переплете, в бумажных обложках и даже без обложек. На многих корешках поблескивал серебром логотип «Мадерли-пресс», и Марис обрадовалась этим книгам, как старым знакомым. Потом ей пришло в голову, что столь пестрого собрания она, пожалуй, еще не встречала. Кроме того, многие книги были изрядно зачитаны, а значит, эта странная библиотека была выставлена здесь не для показухи — ею пользовались, и пользовались усердно.
— Вне зависимости от названия, мне здесь нравится, — сказала Марис, поудобнее устраиваясь в кресле. — Здесь очень приятно читать. И писать тоже, — добавила она, бросив быстрый взгляд в сторону Паркера. Он, однако, притворился, будто ничего не заметил, и продолжал намазывать горчицу на сандвич с ветчиной.
Обслужив обоих, Майкл сел за стол напротив Марис. К этому моменту она уже поняла, что для Паркера он был не столько «прислугой за все» (необходимость которой стала ей теперь очевидна), но и преданным другом.
— Спасибо, Майкл, — поблагодарила она. — Мне, право, очень неловко вас затруднять, но… Боюсь, что другого выхода у меня просто не было.
— Пустяки, Марис, — отмахнулся он. — Мы часто ужинаем довольно поздно. Кроме того, я всегда рад свежему человеку. У Паркера есть много достоинств, но собеседник из него никудышный. Когда он работает, он способен молчать часами… Ну а если ему все же случится заговорить, тогда хоть из дома беги!
Как бы в подтверждение этих слов, Паркер метнул на него свирепый взгляд:
— Ты зануда, Майкл! Был занудой, занудой и остался!
Марис не выдержала и рассмеялась. Несмотря на пикировку, свидетельницей которой она только что стала, ей было очевидно — эти двое нежно привязаны друг к другу.
— Я уже знаю, каким может быть мистер Паркер, если ему что-то не нравится, — сказала она. — Но я не обижаюсь. Можно даже сказать, что я привыкла к подобному обращению — ведь мне чуть не каждый день приходится сталкиваться с писателями. Вы и представить не можете, какой это обидчивый, упрямый, капризный, самолюбивый народ! Бывает, мне от них достается, но я каждый раз утешаюсь мыслью, что их агентам приходится еще тяжелее!
Майкл кивнул с понимающим видом:
— Творческие личности… С ними действительно нелегко! Я испытал это на собственной шкуре. — Он покосился на Паркера. — Тонкая нервная организация, повышенная чувствительность, артистический темперамент и все такое…
— Вот именно. — Марис кивнула. — Но я не жалуюсь. Из опыта я знаю, что чем хуже у человека характер, тем лучше он пишет. Да и мой отец тоже это подтверждает, а уж он-то повидал на своем веку столько авторов, что ими можно укомплектовать дивизию.
Она промокнула губы салфеткой и с удивлением обнаружила, что они все еще немного саднят после поцелуя. Когда перед ужином Марис мыла руки в большой ванной комнате, куда ее любезно проводил Майкл, она внимательно исследовала свое отражение в большом зеркале в массивной бронзовой раме, но не обнаружила ни красноты, ни припухлости. Сейчас же ей казалось, что вокруг рта у нее образовался красный ободок, который виден даже сквозь тонкий слой пудры, который она на всякий случай нанесла.
Но еще приметнее было выражение глаз, которое могло рассказать о ее чувствах куда больше, чем ей хотелось. Когда в ванной комнате Марис впервые заметила свой странный взгляд, она поступила предельно просто — погасила свет и вышла в коридор. Сейчас же ей не оставалось ничего другого, кроме как опустить ресницы и притвориться, будто ничего не происходит.
Не буду об этом думать, решила Марис, усилием воли переключаясь на другие, менее сложные проблемы.
Впрочем, менее сложными они были лишь по сравнению с тем, что творилось у нее в душе. Как их можно решить, Марис по-прежнему представляла очень слабо. По пути от причала к дому они с Паркером почти не разговаривали. Паркер правил, Марис глядела на дорогу, освещенную фарами «Крокодила», и думала о том, что только что между ними произошло.
51 
