Горбачев внимательно прочел записку Фалина: „Она адресована мне или Павлову?“.
„Павлов денег не дает“, — ответил Кручина.
„А у меня откуда деньги?“ — поинтересовался Горбачев.
„У нас денег нет, — согласился Кручина. — Все эти расходы всегда обеспечивались из госбюджета“.
В течение многих лет фирмы „друзей“ по дешевке снабжали Номенклатурию товарами и продовольствием. Даже воду присылали в специальных баллонах, поскольку номенклатура совершенно справедливо не хотела пользоваться отечественной отравленной водой. Товары, конечно, были по западным меркам, мягко говоря, второсортными, но по советским — сказочными. Народ их, естественно, в глаза не видел. Только слухи летали о каких-то сказочных австрийских женских сапогах, которые продаются в спецраспределителе по 18 рублей за пару. Теперь же партию, входящую в рынок с триллионным состоянием, организующую собственные акционерные общества, торговые фирмы и банки, фирмы „друзей“ устраивать перестали. В открывшихся новых перспективах вчерашние кормильцы стали выглядеть жалко и нерентабельно. Оставшиеся долги им так и не выплатили. В просторечье тех, кто взял товар, а деньги не заплатил, называют „кидалами“ (кинул партнера на ржавые гвозди). Обычно такие случаи приводят к крупным разборкам, порой даже со стрельбой, взрывами и поджогами, с трупами и похищениями детей. Волны мошенничества, накатываясь на волны коррупции и произвола, великим потопом заливали страну. Партия могла быть довольна. Десятилетиями КПСС воспитывала народ, задавая тон. Еще ни одна страна не вступала в рынок с таким дико безнравственным состоянием общества, от ЦК КПСС до последнего кооперативного ларька. Так что фирмы „друзей“ просто попали в жернова истории. Один только Валентин Фалин (надеюсь, что бескорыстно) напоминал о них, прося денег то у Кручины, то у Павлова.
Надо сказать, что у Павлова деньги были. Но он вовсе не собирался тратить их на международное рабочее движение. Как раз в это время министр финансов Павлов, которому вскоре предстояло стать премьер-министром, его первый заместитель Орлов и председатель правления Госбанка Геращенко принимали в укромном месте прилетевшего из Цюриха некого Шмида. Шмид работал в Херигисвиле, называемом налоговым оазисом Швейцарии, в не очень известной фирме „Бюрогемайншафт“, занимавшейся посредничеством в темных делах во всем диапазоне мирового спектра. Швейцарец прилетел в Москву, чтобы лично убедиться, что предложенный, совершенно фантастический, трансферт является не ловушкой умников из Интерпола, а действительно солидным предложением от ответственных людей с финансовыми полномочиями. Предложения превзошли все ожидания. Ему было предложено 280 миллиардов рублей. Шмид полагал, что речь будет идти примерно о 100 миллиардах, и такой суммы не ожидал. Это не фантастический, а суперфантастический трансферт, подставляющий СССР под страшный финансовый удар с Запада. Шмид был финансистом и кое-что знал о финансовом положении Советского Союза. Знал он, в частности, и то, что в СССР в обращении находится всего 139 миллиардов рублей.
„Вы собираетесь изъять эти деньги из обращения?“ — осторожно спросил он Павлова. „Частично, — ответил министр финансов, растягивая губы в знаменитой павловской улыбке. — Но вы не думайте, что мы идиоты. Мы богатые. О нас не беспокойтесь“. Шмид пожал плечами.
Договорились действовать в четыре этапа.
Первый этап — в декабре 1990 года. 100 миллиардов рублей за 5,5 миллиардов долларов.
Второй этап — в январе 1991 года. 25 миллиардов рублей.
Третий этап — в мае 1991 года. 15 миллиардов рублей. За второй и третий этапы — 2 миллиарда долларов.
И, наконец, четвертый этап — в июле 1991 года. 140 миллиардов рублей за 4,5 миллиарда долларов.
Итого за 280 миллиардов рублей 12 миллиардов долларов.
„Те, кто вас послал, — закончил совещание Павлов, — знают номера счетов. На последнем этапе господин Орлов лично проконтролирует сделку. И не думайте, что это все. Денег у нас еще много“. Павлов говорил чистую правду.
Денежный печатный станок был в его полном распоряжении, а в случае чего можно было изъять и часть денег у населения. Ничего, не умрут. А умрут — значит, такова их судьба. Ошеломленный и восхищенный Шмид улетел домой.
Всякое бывало в его жизни. Но такого — еще нет. Он только что фактически купил Советский Союз всего за 12 миллиардов долларов!