162 
Мы вызываем возбуждение плазмы и движение в любом случае: освобождаем ли эмоции от характерного панциря путем анализа характера, или от мышечного панциря с помощью «вегетоте-рапии». То, что движется, по сути дела и есть оргонная энергия, флюиды которой заряжают тело. Мобилизация плазматических потоков и эмоций поэтому идентична мобилизации оргонной энергии организма. Это совершенно очевидно при вазомоторных изменениях. В каждом случае, продуцируем ли мы воспоминания, разрушаем защитные механизмы или устраняем мышечные спазмы, мы работаем с оргонной энергией организма. Разница только в действенности методов; вспоминание не вызовет прорыва аффекта, который может произойти, скажем, при разрушении ди-афрагмального блока.
Все это объясняет, почему термин «оргонная терапия» включает в себя характерно-аналитическую терапию и вегетотерапию.[73] Общая цель здесь — мобилизация плазматического потока пациента. Другими словами, мы не можем расщепить живой организм на установки характера, мышцы и функционирование плазмы, если действительно придерживаемся концепции единого организма, соотносясь с ней в своей практической работе.
Оргонная терапия работает с биологической глубинной плазменной системой, с «биологическим ядром» организма. Читатель должен понять, что это важный шаг. Мы оставляем область психологии, включая «глубинную психологию», и движемся глубже, проникая даже за физиологию нервной системы и мышц, в область функционирования протоплазмы. Данные шаги необходимо воспринимать очень серьезно; они имеют значительные практические и теоретические последствия и меняют наши биопсихиатрические техники в самом их основании. Мы больше не работаем исключительно с индивидуальными конфликтами и особенностями панциря, а имеем дело с сутью функционирования живого. Если мы постепенно научимся понимать его и оказывать на него влияние, чисто психологическое и физиологическое функционирование тоже автоматически окажется под нашим влиянием. Схематичная специализация, таким образом, исключается.
2. ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ ПЛАЗМЫ И ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ
Трудно дать точное функциональное определение «живому». Понятия и традиционной, и глубинной психологии ограничены вербальными конструктами. Функционирование живого не вписывается ни в какие вербальные идеи и понятия. Вербальный язык является биологической формой выражения, свойственной высшему уровню развития. Это неоспоримый атрибут живого, но ведь живое начало свое функционирование гораздо раньше формирования речи. Глубинная психология поэтому оперирует деятельностью недавнего происхождения. Животные выражают собственные переживания при помощи звуков. Но живое существует прежде и за пределами всякого звукового образования как формы выражения.
Процессы словообразования сами по себе показывают способ, при помощи которого происходит «самовыражение» живого. Термин «выражение», по-видимому, на основе органических ощущений, описывает как раз язык живого: живое выражает себя в движениях, в «выразительных движениях». Выразительное движение представляет собой неотъемлемую характеристику протоплазмы. Именно оно отличает живые системы от неживых. Термин буквально означает, что нечто в живых системах «выдавливает себя» и, следовательно, «движется». Это есть не что иное, как движение протоплазмы, то есть расширение (экспансия) и сокращение (сжатие). Буквальный смысл «эмоции» — «выдвижение», то есть то же самое, что «выразительное движение». Физические процессы плазматической «эмоции» или выразительного движения всегда совпадают с непосредственно понимаемым нами смыслом, который мы называем эмоциональным проявлением. Движения плазмы, таким образом, выражаются в эмоциональных ощущениях, а эмоция, или внешние проявления организма, обязана движению. Последняя часть этой фразы требует некоторой оговорки, поскольку благодаря оргонной терапии нам известно, что внешние проявления многих людей вызваны неподвижностью и скованностью.
Сказанное отнюдь не игра слов. Ясно, что речь в процессе словообразования определяется восприятием внутренних движений и органических ощущений, а слова, описывающие эмоциональное состояние, напрямую дают описание соответствующих выразительных движений живой материи.
Несмотря на то что речь напрямую отражает состояние плазматического возбуждения, в одиночку она не способна передать это состояние. Живое не только функционирует прежде и за пределами словесной речи, оно имеет свои специфические формы выражения, которые вообще невозможно облечь в слова. Любому поклоннику музыки известны те эмоциональные состояния, которые вызывают великие музыкальные произведения и которые невозможно передать словами. Музыка невыразима словами. Тем не менее, это экспрессия движения, вызывающая у слушателя ощущение жизни в движении. Невыразимость музыки словами, как правило, рассматривается либо через призму мистической духовности, либо как глубочайшая эмоция, которую невозможно выразить в словах. Естественно-научное толкование заключается в том, что музыкальная экспрессия поднимается из самых глубин живого. То, что понимается как «духовность» великой музыки, есть не что иное, как описание простого факта, что серьезность чувства идентична контакту с живым, выходящему за рамки слов.
162 
