Последние отзывы

  122  

Ярдах в пятидесяти от основного отряда двигался небольшой авангард под командованием Фернандо. Арьергард из трех рейтар Алехандро замыкал шествие. Две повозки — с вещами отряда и церковная — находились в середине построения.

К клетке с ведьмой солдаты без нужды старались не приближаться, рядом ехали лишь Пабло с Одноглазым Родриго. Этим было плевать и на суеверия, и на магию. Их больше пугал пустой кошелек и отсутствие бутылки красного «Азоллы» за ужином.

Отцы Даниэль и Рохос сидели на телеге, правя лошадьми, а отец Августо не погнушался взобраться в седло. Улучив момент, он подъехал к Раулю и попросил о беседе. Капитану ничего не оставалось, как согласиться.

— Я хотел поблагодарить вас, сын мой, за ту услугу, что вы оказали Церкви, — начал клирик.

— Для нас честь сопровождать вас, — произнес капитан вязнущие на зубах слова.

Собеседник тонко улыбнулся:

— Я совсем не об этом, а о том, что вы остановили брата Рохоса от греха.

— Разве убить еретичку грех? — изумился командир.

— В данном случае — да.

— Она ведь все равно уже мертва, — Рауль оглянулся на клетку. — Белый балахон при ней. Так какая разница? Днем раньше. Днем позже.

— Вы неправы. Смерть ведьмы без мук, через которые должна пройти ее душа, без очистительного пламени, через которое она должна получить прощение Спасителя, приведет к тому, что ее дух так и останется темным, а суть — заблудшей до самого Судного дня. Умри она сейчас, и вина за оставшуюся тьму легла бы на брата Рохоса.

— И что бы с ним стало?

— Ничего, — пожал плечами слуга Инквизиции, — Но на суде Спасителя с него бы строго спросили за то, что он не отправил душу в райские кущи.

— Она раскаялась?

— Нет, — поджал губы отец Августо, — Но у нее еще есть время одуматься. Я не лицезрел вас вчера на молитве. — Он изменил тему. — Нет-нет! Я ни в коем случае не порицаю вас, сеньор. И верю, что вы истинный сын Церкви и дитя Спасителя. Отрадно видеть, что военные в наше смутное время еще не зачерствели.

— Даже если перед ними еретичка?

— А вы испытываете к ней жалость? — опасно прищурился священник.

— Ну что вы, — не дрогнув, солгал Рауль. — Я всего лишь пытаюсь сделать так, чтобы она не умерла здесь, у меня. Многие верят, что, если ведьма умрет, всему отряду будет сопутствовать неудача. Вы не представляете, насколько суеверны солдаты. Я не хотел бы иметь под своим началом перепуганных людей, во всех бедах обвиняющих темную душу.

— Они ошибаются. Но она воистину представляет серьезную опасность.

— Даже сейчас? — Капитан заставил каурого жеребца идти помедленнее.

— Нет. Пока она под нашим присмотром.

— Она действительно обладает даром магии?

— Проклятой магии, сеньор! — уточнил отец Августо. — И ее возможности велики.

— Если в ней это есть, то как же вы ее сдерживаете?

— Святой ошейник не дает ей пользоваться проклятой силой. И снять его может только чистый душою клирик.

Насчет чистоты души некоторых клириков Рауль бы поспорил, но не с Инквизицией.

— Вы не верите мне? — по-птичьи склонил голову священник.

— Отчего же? Истина…

— Истина ведома только Спасителю, сын мой. Об этом в своем трактате писал еще Лучеце Визари. Святой человек. Мы лишь надеемся, что верно исполняем Его волю.

— И Инквизиция?

— Инквизиция в первую очередь. Мы не звери. — Он кротко вздохнул. — И, как и вы, ведомы долгом. Перед Ним, верой, страной и людьми.

«Вот-вот, — подумал Рауль. — Именно в такой последовательности. Да и то не всегда».

— Но Святой суд редко ошибается, — уже не столь кротко сказал отец Августо. — Ни один виновный не ушел безнаказанным.

— Боюсь, святой отец, Инквизиции придется приложить много сил, чтобы выловить еретиков, расплодившихся на этой земле.

— Все в воле Спасителя. Мятеж устроили безбожники, и их покарает огонь небесный, а не земной. Вопреки расхожему мнению — костров на всех не хватит. Иначе придется полностью вырубить леса королевства.

— Но для этой колдуньи на площади Святого Варнабы огонь припасен.

— Совершенно верно. Таких грешниц, как она, следует только сжигать.

— Если не секрет — что она совершила?

— Продала душу Искусителю.

— Неужели она столь глупа, что колдовала?

— Именно.

Один из догматов Церкви гласил, что никто, кроме выбравших служение Спасителю, не может творить волшебство. А те, кто не совершил постриг и не надел рясу, неспособны пользоваться магией, если только не заключили сделку с тьмой. Значит, женщина была именно из таких…

  122