Последние отзывы

  36  

— Ты не будешь возражать, если я разденусь? — через некоторое время спросил Трент.

— Пожалуйста.

Он стянул через голову мокрую майку и бросил ее на землю.

— По-моему, я сейчас растаю. Рэна сама таяла, глядя на его обнаженный торс. Все внутри полыхало, и вовсе не от полуденного зноя. Просто ее охватило неистовой силы желание.

— Мне кажется, для игры в футбол ты в отличной форме, " — сказала она, проглатывая комок в горле. Его тело поражало своей мощью. От каждого движения под загорелой кожей рук и плеч перекатывались тугие мускулы.

— Надеюсь, так и есть, — сказал Трент и нахмурился. В его голосе отчетливо слышалось беспокойство.

— У тебя на этот счет есть сомнения? Трент натянуто улыбнулся и вновь помрачнел.

— Я привык к подобного рода сомнениям. Мне вообще, наверное, свойственна некоторая неуверенность в себе.

— Но ты же известнейший спортсмен! — Поймав его удивленный взгляд, Рэна пояснила:

— Это рассказала мне Руби, когда ты только приехал. Если она не преувеличивает, ты — один из лучших футболистов в Соединенных Штатах.

Раньше Трент принял бы этот комплимент как должное. Но с Рэной ему не хотелось лукавить.

— Конечно, я отыграл пару удачных сезонов. Но последний окончился полным провалом.

— Почему?

— Я старею.

Рэна отложила совок в сторону.

Стареешь? Но тебе нет и тридцати пяти.

— Для профессионального футболиста тридцать пять лет — преклонный возраст.

Он нечасто рассказывал о своих страхах. И сейчас от неловкости вертел в руках садовую лейку и боялся поднять глаза на собеседницу. Рэна слушала его с неподдельным интересом, и от этого Тренту стало легче. Он давно искал человека, которому мог бы открыться, излить душу. Теперь его словно прорвало. Он говорил без остановки, не желая и не пытаясь остановиться.

— Во время прошлого сезона я почувствовал, что возраст дает о себе знать. Впрочем, я замечал это и раньше, но делал вид, что ничего страшного не происходит. Три года назад мне сделали операцию на локтевом суставе. Я довольно скоро восстановил форму, но тут стало сдавать плечо. Каждый бросок причинял мне нестерпимую боль, и я стал слабее играть, боялся участвовать в потасовках из-за мяча.

Мы стали хуже атаковать, и виноват в этом оказался именно я. Когда полузащитник выходит из строя, он становится козлом отпущения. Теперь понимаешь?

Рэна мало что знала о футболе, но прекрасно понимала, о чем говорил Трент. Многие манекенщицы, которых она знала, считали, что после тридцати жизнь заканчивается, поскольку заканчивается их карьера.

Она приблизилась к Тренту, едва сдерживаясь, чтобы не положить руку ему на плечо и не сказать: «Бедный мальчик!"

— Когда ты решил профессионально заняться спортом, ты должен был понимать, что век спортсмена недолог.

— Конечно, я это понимал. Я всегда старался быть реалистом и не витать в облаках. Например, в финансовом отношении я уже подготовился к уходу из большого спорта: владею на паях одной крупной фирмой, торгующей недвижимостью. Мне хочется уйти, пока я еще, как говорят, на коне. Что может быть хуже того, когда тебя просто выставляют за дверь? Дело в том, что каждый сезон начинается с привлечения в команду нового, молодого игрока". Ты бы видела их, Эна! Сильные, способные и… черт возьми, такие молодые! — Трент горестно покачал головой. — Не думай, что я завидую их молодости. Нет, дело не в этом…

— Я понимаю, — ответила девушка. Трент сжал руки в кулаки и закрыл глаза.

— Продержаться бы еще хоть один сезон! Всего один блистательный сезон! Если уходить, то победителем, а не неудачником, которого все жалеют.

Рука Рэны сама собой поднялась и легла на плечо Трента. Он вздохнул с облегчением: наконец он нашел то, чего ему так долго не хватало, — понимание.

— Никто не станет тебя жалеть. Скорее, тебе будут завидовать, потому что это будет самый лучший твой сезон. Я в тебя верю, — спокойно сказала Рэна.

— Правда?

Пристально глядя ему в глаза, она подтвердила:

— Да, это правда.

С этой минуты вселенная принадлежала только им двоим.

Глаза Рэны ласкали его лицо. Она так хорошо понимала, что чувствовал сейчас Трент, — до боли знакомый страх и беззащитность.

"Если я не буду красивой, мама перестанет меня любить» — так думала когда-то маленькая, прелестная, но страшно одинокая девочка.

Еще полгода назад она считала, что без своей красоты она ничто, пустое место. Но это оказалось не так. Решительно сбросив с себя оболочку — образ роковой, блистательной Рэны, она обрела многое другое и, в частности, двух милых ее сердцу друзей — Трента и Руби. Оказывается, и не выделяющаяся из толпы красивым лицом и стройной фигурой Рэна достойна того, чтобы быть любимой, быть чьим-то другом.

  36