105 
Агнесса мотнула головой.
— Прости, — повторила она, — я плачу оттого, что так поступаю с тобой, моя маленькая.
— Поедем, — сказала Джессика, — туда, куда ты хотела. Только обещай, что не уйдешь, как тогда, будешь рядом.
— Хорошо, дорогая.
После непродолжительного молчания Агнесса произнесла то, без чего нельзя было обойтись:
— Доченька… Только не говори ничего папе! Джессика, смотревшая в окно, обернулась.
— Почему?
— Он рассердится. И вообще, никому ничего не говори. Ты ведь умеешь хранить тайны!
— Но папа никогда не сердится на меня, — заметила девочка, — значит, это действительно плохо.
— Он рассердится не на тебя, а на меня за то, что я тебя туда отвезла. Понимаешь, он очень не любит этогочеловека.
Джессика, хмуро посмотрев на мать, проворчала:
— Ты, что ли, любишь? Агнесса покраснела.
— Он мой старый друг.
Один уголок рта девочки пополз вверх, и на лице ее было написано: «Ну у тебя и друзья, мама!»
— Знакомый, вернее, — поправилась Агнесса, увязая еще глубже, — он когда-то мне очень помог и…
— Как его зовут? — перебила Джессика.
— Джек.
— Когда говорят о взрослых, то называют не «Джек», а «мистер такой-то».
— Да, я знаю, но его зовут Джек.
— Нехорошее имя! — заявила Джессика и опять отвернулась.
Дом произвел на девочку удручающее впечатление; она пугливо озиралась, пока мать быстро, стараясь не привлекать внимания жильцов, вела ее по темным коридорам.
— Но я не буду с ним разговаривать, — предупредила она Агнессу, — только поздороваюсь — все. А если он скажет что-нибудь плохое, я пообещаю пожаловаться папе! И вообще, скажу твоему знакомому, что он нехороший!
Агнессе ничего не оставалось, как согласно кивать в ответ.
Они вошли; Агнесса, почувствовала, как Джессика, всю дорогу крепко державшая ее за руку, попыталась освободиться, поняв, что мать хочет подвести ее ближе к постели больного.
Но приблизиться все же пришлось. Человек, которого девочка так боялась, смотрел на нее без улыбки.
— Спасибо, Агнес, — сказал он.
Агнесса кивнула и отошла в сторону. Джессика оглянулась на мать, затем перевела взгляд назад. Вид лежащего заставил ее позабыть о своих угрозах.
— Что с вами? — спросила она, пораженная произошедшими переменами. Она плохо запомнила Джека с их первой встречи, но та, что тогда он не казался таким изможденно-бескровным, бессильным, худым, было очевидно.
— Да вот, неприятности, Джессика. Как ты поживаешь?
— Я — хорошо.
— Ты уже ходишь в школу?
— Да, разве мама не говорила вам?
— Нет. Мы о тебе не разговаривали.
— Ладно, — произнесла девочка, — не переживайте, вы поправитесь обязательно. Вы один тут живете? За вами кто-нибудь ухаживает?
— Да, Джессика.
— У вас есть жена, дети?
Она позабыла о словах матери, а та стояла с мучительно напряженным лицом и делала неизвестно кому из них непонятные знаки.
— Нет, — сказал Джек. — Так бывает: если у одного человека есть жена и дети, то у другого их, стало быть, нет.
— Все равно поправитесь, — вновь успокоила девочка. Она раскрыла свою школьную сумку и достала оттуда большое янтарно-желтое, без единой червоточины яблоко, которое утром дала ей Рейчел. — Вот, это вам.
— Ешь сама, я не хочу.
— Нет, возьмите! Мне-то купят сколько угодно! У меня дома еще есть.
— Я хочу, чтобы мы с тобой подружились, — сказал Джек, на что Джессика, колеблясь, отвечала:
— Мне могут и не позволить… И потом взрослые дружат со взрослыми, вы разве не знаете?
— Но у тебя ведь есть друзья и среди взрослых.
— Да, — согласилась Джессика и в поисках помощи оглянулась на мать.
— Мама разрешит тебе, — ответил Джек. — Да, Агнесса?
Джессике не понравилось, что этот человек запросто называет ее мать Агнессой, а тем более не понравилось, что мать, вместо того, чтобы защитить ее от навязываемой незнакомцем дружбы, произнесла: — Я не против. Если, конечно, сама Джесси согласна.
Девочка хотела ответить, что вовсе не желает дружить с этим незнакомым мужчиной, да еще почему-то втайне от своего отца, но, чувствуя молчаливое согласие взрослых, связанных между собою какими-то непонятными отношениями, промолчала, однако же твердо решила не поддаваться ни на какие уговоры.
Когда они собрались уходить, она сказала вежливо:
— До свидания. Выздоравливайте скорее. Мы к вам еще зайдем.
105 
