179 
Нет, не всю… Он по-прежнему боялся признания Юджин в том, что она виновна ничуть не меньше тех молодых парней и стариков, которые платили Бобби за удовольствие побыть с ней наедине и насладиться видом стройного девичьего тела.
Если он действительно любит ее, решил Хэммонд, он должен забыть об этом раз и навсегда.
Фрэнк тем временем вернулся на свое место за столом.
— Ну-с, — спросил он, — кто будет рассказывать первым? Только, пожалуйста, по порядку. У меня от ваших признаний и так голова кругом идет.
— Хорошо, я постараюсь рассказать по порядку, — вызвался Хэммонд. — Я действительно договорился с Петтиджоном о личной встрече. Точнее, это он пригласил меня к себе. Я не хотел идти, но он настоял, уверяя меня, что встретиться с ним — в моих интересах.
— Ты готов рассказать, о чем вы говорили? Хэммонд кивнул.
— Как помощник окружного прокурора по особым поручениям, я возглавил тайное расследование деятельности Петтиджона, которое проводилось по инициативе генерального прокурора штата. Мне удалось многое узнать, и Петтиджон об этом пронюхал.
— Как?
— Об этом позднее. Пока же я только скажу, что собранных мною фактов должно было с избытком хватить для большого жюри любого состава.
— Так-так… — Перкинс пробарабанил пальцами по столу. — Как я понимаю, Петтиджон хотел предложить тебе сделку?
— Совершенно точно.
— И что он предлагал в обмен за твое молчание?
— Не за молчание. Я должен был доложить генеральному прокурору, что никаких нарушений закона мне обнаружить не удалось, что в действиях Петтиджона отсутствует состав преступления и что, следовательно, о каком-либо судебном преследовании не может идти и речи. За это Петтиджон обещал организовать мое избрание на пост окружного прокурора после отставки Мейсона, что, в частности, подразумевало щедрые финансовые пожертвования на мою избирательную кампанию. Он также предложил продолжить наше взаимовыгодное сотрудничество уже после того, как я окажусь в кресле Мейсона. Иначе говоря, Петтиджон собирался платить мне, чтобы я и дальше закрывал глаза на все его махинации.
— Как я понимаю, ты это предложение отверг?
— Да, причем мне, видимо, удалось сделать это настолько убедительно, что Петтиджон пустил в ход тяжелую артиллерию. Мой собственный отец был одним из самых крупных партнеров Петтиджона в его афере с островом Спаркл. Лют показал мне документы, которые полностью это подтверждали.
— И где эти документы сейчас?
— Я забрал их с собой, когда уходил.
— Они.., подлинные?
— Подлинней не бывает.
— То есть, — уточнил адвокат, — если бы ты начал судебное преследование Петтиджона, то в процессе расследования непременно всплыло бы имя твоего отца.
— Да, — подтвердил Хэммонд. — Об этом он и хотел меня предупредить.
— Мне жаль, — проговорил Перкинс негромко. — Действительно жаль, но…
— Ты хочешь знать, что было дальше? — Хэммонд усмехнулся. — Я не стал убивать его, Фрэнк. Я просто сказал Петтиджону, что он может убираться со своим предложением куда подальше и что я исполню свой долг. После он разразился проклятиями и угрозами, но я просто повернулся и ушел. Петтиджон серьезно разозлился, и, боюсь, именно мои слова спровоцировали удар, который… В общем, я не знаю. Больше я туда не возвращался. В его номере я пробыл десять минут.
— Во сколько это было?
— Мы договаривались встретиться в пять. Если я и опоздал, то на минуту или на две, не больше.
— Ты видел Юджин?
Они одновременно покачал головами.
— Нет, — сказал Хэммонд. — Петтиджону удалось вывести меня из себя, поэтому, когда покидал отель, я был в ярости и не видел ничего вокруг. Я заметил Юджин только на ярмарке, когда немного успокоился.
Хэммонд ненадолго замолчал, чтобы перевести дух, потом добавил неожиданно тихим голосом:
— Сначала я собирался поехать в мой загородный дом и переночевать там, но по дороге увидел объявление о том, что в Бьюфорде проводится ярмарка, и мне захотелось немного развеяться. Точнее, мне это было необходимо. Там я и увидел Юджин. Мы сидели в одном ресторане и… — Он посмотрел сначала на Фрэнка, потом на Юджин, которые слушали очень внимательно. — Тут все и началось, — вздохнул он.
На несколько минут в кабинете воцарилась полная тишина, которую нарушало только тиканье часов на столе адвоката. Перкинс первым нарушил молчание:
— Ответь мне на один вопрос, Хэммонд… Чего ты рассчитываешь добиться, рассказывая обо всем этом?
179 
