Особенно,... 
92 
— Катарина всегда принимала всякие пустяки близко к сердцу.
— Вот только я не уверен, что она относит тебя к категории пустяков. Просто я хочу тебя предупредить, что на этот раз тебе придется с ней объясняться без моей помощи. Не желаю видеть ее слез.
— Я не собирался перекладывать на тебя такую ответственность. Разумеется, когда придет время, я с ней поговорю.
— Надеюсь, это время не придет и все ограничится грозными заявлениями. Никакая черная жижа не стоит гибели тысяч живых существ.
Вошла Шафья с подносом, и мы временно закрыли эту тему. Когда девушка поставила перед Талером тарелку с бараньими ребрышками в меду, шафране и базилике, внизу сухо грохнуло, в серванте задребезжал хрусталь, а я от неожиданности пролил себе на рубашку соус.
— Что за…?! — воскликнул я, вскакивая с места.
В холле раздраженно завыла стафия, кто-то завопил от ужаса, раздались тихие хлопки, а затем настолько низкий звук, что у меня заныли все кости.
— Не высовывайся! — приказным тоном сказал мне Талер. — Там стреляют.
— Что?!
— У них на пистолетах глушители звука. Мы их разработали только два месяца назад. Я такой выстрел узнаю с закрытыми глазами.
— Шафья! Иди в ту комнату. Спрячься. Закрой за собой дверь и не открывай, пока я тебе не скажу.
Девушка заколебалась:
— Внизу Полли. Я должна ей помочь, саил.
— У Полли, в отличие от тебя, два сердца, сковородка и скалка. На кухню к ней никто не сунется. С ней Эстер. Спрячься!
Она яростно сверкнула глазами, несогласная с моим приказом, но послушалась и, подхватив со стола десертный нож, убежала. Талер вытащил из карманов болоньевого плаща оружие, кинул мне короткоствольный револьвер и коробку патронов.
Опять раздались приглушенные хлопки, загрохотало на лестнице, я высунулся в коридор, заметил Бласетта, крикнул, привлекая его внимание. Увидел, что за ним бежит человек в капюшоне и с пистолетом в руке, выстрелил без всяких колебаний, попал, и тот покатился по ступеням вниз, скрывшись с моих глаз.
— Эстер разорвала одного, но затем что-то произошло, и ее заковало в клетку, чэр, — скороговоркой сказал запыхавшийся дворецкий.
— Ненавижу магов! — прорычал Талер. — Вот и вся польза от стафии! Сколько их там?
— Восемь. Или девять, господин.
Он кивнул и с мрачным видом засыпал в дуло мушкетона сияющие голубым бусины электрической картечи. Я не препятствовал.
— Хотел бы я знать, кто они такие и что им надо, — процедил мой друг.
— У них красные колпаки, господин, — тут же отозвался Бласетт, которого мы отправили под стол. — Боюсь, что это именно те, кто их обычно носит.
Я тут же вспомнил Эрин, ее желтый платок и мага, создавшего светлячков. Кажется, господа, также, как и я, разыскивающие девушку, решили вернуться, и на этот раз их намерения были гораздо серьезнее, чем банальное запугивание.
— Держи коридор! — сказал я Талеру. — Мне надо добраться до кабинета.
Он кивнул, хищно осклабившись. Я выскочил из залы и тут же рухнул на пол, потому что по лестнице поднялись трое и раздалось хаотичное «Хлоп! Хлоп!». Выстрелы из их пистолетов больше напоминали детские хлопки в ладоши.
— Не поднимай головы! — рявкнул где-то за моей спиной Талер, а затем громыхнула маленькая пушка.
Около двадцати голубых росчерков рассекли коридор, словно рассерженные пчелы, врезались в стрелков, превратив их в кровавые ошметки плоти, и продырявили стену, разворотив декоративные деревянные панели и портрет моего далекого предка. Помещение стало быстро заволакивать дымом. Мушкетон в руках Талера исходил им, словно фабричная труба Пепелка. Решив, что все разговоры о порче имущества можно отложить на более позднее время, я бросился к кабинету.
Он находился в противоположном конце здания, и мне следовало преодолеть П-образный коридор из конца в конец, а также еще одну лестницу. По пути я заскочил в спальню.
— Что, забери тебя Всеединый, творится в твоем доме?! — сразу же заорал Стэфан.
— Позже! — буркнул я ему, хватая со стола подобравшуюся Анхель.
— Эй! Возьми меня! — возмутился амнис.
Но я предпочел трости пистолет и выскочил обратно в коридор, не слушая его проклятий. Позади меня, заглушенные расстоянием, раздались четыре выстрела. Талер продолжал оборонять лестницу. Мой особняк каким-то немыслимым образом превратился в тир, где бегали живые мишени.
92 
