Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
62 
Вошла женщина с младенцем. Ребенок плакал. Женщина взглянула на меня и выбрала самое дальнее сиденье.
— Я кое-что видела, Райан, — сказала я, выковыривая грязь из-под ногтей. — На нижнем уровне пещеры.
— Что именно?
Я рассказала.
— Ты уверена?
— Да.
В другом конце комнаты женщина укачивала ребенка. Видимо, у малыша был жар.
Я подумала о Кэти. Вспомнила ночь, когда у нее подскочила температура, и долгое ожидание в больнице.
— Как ты узнал, что мы здесь? — спросила я, вернувшись к реальности.
— Помог один из полицейских, главный следователь. Он знал и о деле Каплана, и о том, что к Фридману приехал детектив из Канады с женщиной-антропологом.
— А какие новости у тебя?
— Каплан отрицает, что украл подвеску.
— И все?
— Не совсем.
24
— Оказывается, обвиняемый Каплан и потерпевший Литвак давно знакомы.
— Каплан — старый друг продавца, которого обокрал?
— Единомышленник и иногда поставщик. Каплан предлагал Литваку редкие вещи. Как это Литвак выразился? Да, диковинки.
— Литвак имел дело с антиквариатом?
Райан кивнул.
— Нелегально?
— Конечно, нет.
— Ну, само собой.
— Каплан и Литвак заключили договор, когда наш приятель умыкнул подвеску.
— Какой договор?
— Каплан пообещал привезти что-то и не привез. Литвак разозлился. Страсти накалились. Каплан не выдержал.
— И спер какой-то пустячок.
Райан кивнул.
— Литвак так обиделся, что вызвал полицию.
— Шутишь.
— Этот Литвак — вспыльчивый парень.
— А что Каплан собирался ему привезти? — спросила я, когда женщина с ребенком вышли.
— Диковинку.
Я вздохнула.
Райан снял солнцезащитные очки и засунул их в карман рубашки. Откинувшись назад, он вытянул ноги и сложил руки натруди.
— Диковинку из Масады, — добавил он.
Я чуть было не сказала: «Ни черта себе!» — но тут в комнату вошла медсестра и направилась в нашу сторону. Мы с Райаном встали.
— У мистера Драма легкое сотрясение. Доктор Эпштейн решил оставить его здесь до утра.
— Зачем?
— Для обследования. Обычное дело. Мистер Драм поправится через пару дней. Возможно, будет немного болеть голова.
— Когда мне можно его увидеть?
— Через час или два, когда его переведут в палату.
Медсестра ушла, и мы снова уселись.
— Как насчет ленча?
— Звучит заманчиво.
— А насчет хорошей выпивки и секса?
— Красноречивый, дьявол. — Тут лицо Райана засветилось. — Но нет. — Райан поник. — Я должна рассказать Джейку о том, что видела в гробнице.
Через два часа мы с ним вошли в палату Джейка. Он лежал в белой пижаме, под капельницей, положив левую руку себе на лоб.
— Дело не в гробнице, — произнес Драм слабым голосом.
Его лицо казалось бледнее пижамы.
— Тогда в чем?
— «Защитники веры» охотятся за тобой!
— За мной?
— Им известно, зачем ты здесь.
— Откуда?
— Ты звонила в ИОД.
— Но не из Израиля.
— Правильно, из Монреаля! — рявкнул Джейк.
— Да, но…
— Звонки в ИОД прослушиваются.
— Кем? — ошарашено спросила я.
— «Защитниками веры».
— Которые решили, что вы дети сатаны, — вставил Райан.
Я посмотрела на него очень строго.
Джейк не обратил на нас внимания.
— Эти люди — помешанные. Они кидаются в нас камнями. Ходят с лозунгами, проклинающими археологов. Звонят мне среди ночи с угрозами. Присылают сообщения с пожеланиями смерти мне и моей семье. — Джейк прикрыл глаза от света флуоресцентной лампы, висящей над его головой. — Дело не в гробнице, — повторил он. — Им известно, что гробница пуста. И они не имеют понятия о ее настоящей ценности.
— Тогда чего же они хотят? — озадаченно спросила я.
Драм открыл глаза.
— Я скажу тебе, чего они хотят. Раввин требует останки из Масады.
Скелет, который мы спрятали прямо у них под носом.
— Они обыскали гробницу?
— А ты как думаешь? — опять вспылил Джейк.
— Думаю, все зависит от того, видели они нас со спортивной сумкой или нет.
Драм опустил руку и уставился на свой сжатый кулак. Минуту мы молчали.
Мне пришлось первой нарушить тишину:
— Есть кое-что еще, Джейк.
Он внимательно посмотрел на меня. Я заметила, что его зрачки пришли в норму.
62 
