81 
— Арден, ты же не Чудо-Женщина[9]. У тебя новый муж, ребенок и климат. Возможно, твое тело и психика просто проходят период адаптации, но, считаю, мы оба почувствуем себя спокойней после посещения специалиста.
Да уж, без сомнения, она почувствует себя гораздо спокойней, когда доктор сообщит мужу: «У вашей жены безупречное здоровье, но она бесплодна. Сожалею, мистер Макаслин. Слышал, вы мечтали завести еще одного ребенка».
Что она может предпринять? Что? На самом деле — ничего. Потому что, если завтра не отдаст Рону деньги, он все расскажет Дрю, после чего ее жизнь закончится в любом случае. И тогда никакой диагноз уже не заставит нервничать. Сейчас нет смысла спорить по этому поводу и попусту тратить энергию. Душевная боль и разъедающее чувство вины истощили все силы.
— Хорошо, я пойду к врачу.
— Отлично. Хэм договорится о визите.
Той ночью Дрю не занимался с ней любовью. Вместо этого выказывал свою привязанность долгими поцелуями, обволакивая жену теплом своего тела. Но она тряслась все нескончаемые ночные часы.
* * *
— Что ты имеешь в виду — не можешь достать?
В голосе Рона слышались и угроза, и отчаяние.
— Только то, что сказала, — прошипела Арден, опасаясь, что разбудит всех домашних. Наступал рассвет. Она выскользнула из рук Дрю, накинула халат и сползла в гостиную, чтобы набрать номер, который дал Рон. Она не знала, где находится этот телефон. Не хотела знать. Он ответил на втором гудке.
— Сегодня могу отдать тебе только три тысячи. Это все, что у меня есть, и я нигде не смогу взять больше.
— Не имеет смысла! — заорал он. — Мне нужно пять.
— У меня нет, — процедила она в ответ.
— Достань.
— Не могу. Рон, ты дал мне меньше суток. Будь же благоразумным.
— Парни за моей спиной не будут благоразумными.
— Раньше надо было думать, прежде чем связываться с ними. — Арден пыталась не позволить панике вырваться наружу. — Мы уезжаем на материк. Возможно, когда вернемся…
— И когда это будет?
— Приблизительно через три недели.
— Забудь, к тому времени меня могут грохнуть.
Арден представила, каким облегчением это станет. И он почувствовал это.
— Не мечтай, что моя преждевременная кончина снимет тебя с крючка. Прежде чем мне вышибут мозги, я успею рассказать, где они могут получить свои деньги, и дам наводку на тебя и твоего нового муженька. Если ты считаешь меня подонком, милая, то просто никогда не встречалась с подобными типами. Тебе гораздо лучше иметь дело со мной.
— Я достану деньги, — твердо пообещала Арден. — Просто упроси своих кредиторов немного подождать.
— Не торгуйся, Арден. Ты должна придти сегодня в тот же бар в полдень с пятью тысячами, или я устрою веселенькую сцену в аэропорту.
И повесил трубку.
Арден долго сидела, уставившись на океан, потом начала подниматься по ступеням. Казалось, к лодыжкам привязаны кандалы с гирей, что делало каждый шаг невыносимо тяжелым. Дрю прав. Ее душевные страдания походили на телесный недуг.
Достигнув лестничной площадки, она услышала звуки смеха и возни, раздающиеся из спальни. Подтолкнув дверь, увидела, что Мэтт присоединился к своему отцу в постели, и оба голышом борются друг с другом. Мэтт хохотал, потому что Дрю, грозно рыча, щекотал его.
Арден подошла к кровати и присела на краешек. Любовь затопляла ее сердце, так же как слезы — глаза. Эти двое — все, что у нее есть в целом мире. Они любят ее. До рокового дня. Потом отвергнут как мошенницу. Но ее любовь не была обманом. Надо прямо сейчас рассказать все Дрю, но Арден боялась его гнева и полного непонимания. Она выжидала слишком долго. И существовал ничтожный шанс, что удастся отделаться от Рона. Возможно, если она придет в бар с наличными в руках, то выиграет какое-то время. Каждый день с Дрю и сыном был бесценным. Она возьмет столько, сколько сможет.
Дрю подмигнул ей, Мэтт стоял на его плоском твердом животе.
— Он уже настоящий парень, правда?
— Да.
Ее голос охрип от эмоций.
Кожа Мэтта была теплого смуглого цвета, но несколькими оттенками светлее бронзового загара отца. Маленькие круглые ягодицы с ямочками. Детские жировые складочки свисали с боков. Коротенькие толстые ножки месили тело отца. С невозмутимым тщеславием Мэтт позволял разглядывать себя обожающим его взрослым. Взяв в ручку маленький пенис, объявил:
— Пи-пи.
81 
