Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
129 
Сон вспыхнул в голове во всех подробностях, кровь заледенела в жилах.
– Гарри у них! – дрожащими губами прошептала я. – Надо ее найти!
– Найдем.
Я рассказала ему о звонке Кита.
– Черт!
– Как такие люди годами остаются незамеченными, а когда мы садимся им на хвост, просто испаряются? – ломающимся голосом спросила я.
Райан поставил кружку и развернул меня обеими руками. Я сжимала губку так сильно, что она шипела.
– Они не оставляют следов, потому что пользуются неиссякаемыми источниками нелегального дохода. Расплачиваются только наличными и вроде не делают ничего незаконного.
– Только убивают!
Я попыталась вырваться, но Райан держал меня крепко.
– Я имею в виду, что этих сволочей нельзя поймать на наркотиках, краже или махинациях с кредитной картой. Нет денежного следа и нет свидетельства о преступлении, а именно здесь обычно находят зацепки. – Он впился в меня взглядом. – Но они зря залезли на мою территорию, потому что теперь я прижму этих бешеных фанатиков.
Я вырвалась из его захвата и швырнула на пол губку.
– Что сказала Жанно?
– Я пытался застать ее в кабинете. Потом осаждал дома. Безрезультатно и там, и там. Не забудь, Бреннан, я занимаюсь всем один. Буря отрезала провинцию от остального мира.
– Что-нибудь узнал об Амали Привенчер и Дженнифер Кэннон?
– Университет занял привычную позицию. Они не скажут о студенте ни слова без постановления суда.
Это была последняя капля. Я оттолкнула его и кинулась в спальню. Когда Райан появился на пороге, я натягивала шерстяные носки.
– Что ты задумала?
– Хочу задать Анне Гойетт кое-какие вопросы, а потом найду свою сестру.
– Ух ты, скаут. На улице лежат полярные снега.
– Справлюсь.
– На пятилетней "мазде"?
Я так тряслась, что никак не могла завязать ботинки. Остановилась, распутала узел, осторожно продела шнурки в отверстия. Потом проделала то же с другим ботинком и повернулась к Райану:
– Я не буду сидеть здесь и ждать, пока убьют мою сестру. Пусть их мучают идеи о самоубийстве, но Гарри они с собой не заберут. С тобой или без тебя, я ее найду, Райан. Прямо сейчас!
Он разглядывал меня целую минуту. Потом глубоко вздохнул и открыл рот.
Но тут свет замигал и погас.
33
На полу в джипе Райана растекались лужицы растаявшего снега. "Дворники" махали из стороны в сторону, то и дело соскребая со стекла льдинки. Сквозь чистые участки лобового стекла виднелись миллионы серебристых градинок, пронзающие лучи наших фар.
Сентервилль стоял темный и опустевший. Ни фонарей, ни света в окнах домов, ни неоновых реклам, ни дорожных знаков. Из автомобилей ездили только полицейские машины. Желтые ленты огораживали тротуары рядом с многоэтажками, чтобы люди не пострадали от падающих сосулек. Я гадала, кто вообще решится сегодня пойти на работу. Время от времени раздавался треск, и на асфальте взрывалась ледяная бомба. Окружающая картина напоминала о последних кадрах из Сараево, и я представила своих соседей в темных холодных комнатах.
Райан прорывался сквозь буран: плечи напряжены, пальцы вцепились в руль. Он ехал на постоянной низкой скорости, на прямой постепенно добавлял газу, а задолго до поворота замедлял движение. Но даже и так нас нередко заносило. Хорошо, что Райан взял джип. Встретившиеся нам по пути легковушки больше скользили, чем катились.
Мы взобрались по дороге и повернули на восток к Доктор-Пенфилд. Перед нами сиял под напряжением собственных генераторов "Монреаль-Дженерал". Левой рукой я терзала подлокотник кресла, а правую сжала в кулак.
– Здесь чертовски холодно. Почему идет не снег, а град? – рявкнула я.
Сказывались напряжение и страх. Райан не отрывал взгляда от дороги.
– По радио говорили, что все дело в каком-то перепаде: в облаках теплее, чем на земле. На небе образуются дождевые капли, которые замерзают на лету. Под весом льда вышла из строя вся энергосистема.
– Когда ее исправят?
– Парни из гидрометцентра говорят, что система завязла безнадежно.
Я закрыла глаза и сосредоточилась на звуках. Печка. "Дворники". Вой ветра. Стук сердца.
Автомобиль резко свернул, и я открыла глаза. Разжала кулак и включила радио.
Заговорил серьезный, но успокаивающий голос. Большая часть провинции осталась без электричества, три тысячи служащих "Гидро-Квебек" вышли на работу. Команды работают посменно, однако когда линии починят – сказать сложно.
129 
