Джонатан толкнул джойстик вперед.
Самолет по-прежнему надвигался. Слишком поздно. Дрон врежется в него. На пульте мигал красный огонек — дистанционный взрыватель на взводе. Взгляд на радар — две точки почти слились в одну. Взгляд на камеру — самолет уже заполнял весь экран.
Джонатан рефлекторно сжался.
И вдруг самолет исчез из поля зрения. Экран погрузился в темноту. Джонатан посмотрел на радар. Метка «„Эль-Аль“-863Н» все еще была там. Через несколько секунд появилась и вторая. Расстояние между ними увеличилось.
Он так и держал джойстик, пока дрон не исчез в темноте.
Среди приборов он отыскал взглядом альтиметр и смотрел, как его показания падали с восьми с лишним километров до шестисот метров, до трехсот, затем до нуля.
Картинка растворилась в пурге белого шума.
88
Эмма лежала на пассажирском сиденье. Сознание еле теплилось в ней.
— Я пытался остановить Остина, — сказал Джонатан, — но он не слушал.
Она кивнула и жестом показала подойти ближе.
— Он никогда никого не слушал, — прошептала она.
Джонатан всматривался в безлюдные леса:
— Куда они делись?
— Они — призраки. Их не существует.
Он взял ее за руку. Рука была безвольной и холодной.
— Тебя нужно доставить в больницу.
— Всем известно, что я умерла. Я не могу ехать в больницу.
— Пулю может вытащить только хирург.
— Ты и есть хирург, ты сам можешь позаботиться обо мне, ведь можешь?
Джонатан опустил сиденье и осмотрел рану. Пуля попала в плечо и застряла под лопаткой.
— Ты предотвратила катастрофу, теперь можешь выйти из тени.
Эмма покачала головой и грустно улыбнулась:
— Я нарушила правила. За это только одно наказание.
— Но Остин действовал по своему собственному…
— Я не уверена. — Эмма чуть приподнялась. — «Дивизия»… она как гидра: отруби ей одну голову — и на ее месте вырастет десять.
Джонатан сжал ее руку.
— Они и за тобой будут следить, — сказала Эмма. Ее голос внезапно окреп. Сейчас она говорила как агент. Как ее учили. — Заподозрят, что тебе помогли. Не мог же ты сам один обнаружить дрон. Рано или поздно выяснится, что́ произошло на самом деле. Кто-нибудь отправится в горы и узнает, что я не погибла. Я допустила ошибки, наследила.
— Я поеду с тобой.
— Боюсь, так не получится.
Джонатан смотрел на нее и не находил нужных слов.
Эмма погладила его по щеке:
— У нас в запасе несколько дней.
К ним приближался вой сирен. Джонатан обернулся: к дому подъезжали машины с синими мигалками. Рядом с ними остановилась полицейская машина. Из нее вылез Маркус фон Даникен, его правая рука была на перевязи. Он подошел к ним:
— Остановили?
— Да, — сказал Джонатан.
— Слава богу!
Джонатан показал в сторону дома:
— Там двое.
— Мертвые?
Он кивнул. Фон Даникен посмотрел на Эмму:
— Кто вы?
— Потерпите, узнаете, — ответила она.
— Я вызову «скорую», — сказал полицейский.
— Не надо, я в состоянии позаботиться о ней, — остановил его Джонатан.
Фон Даникен провел рукой по продырявленной пулями крыше автомобиля и протянул Джонатану связку ключей:
— Синий «фольксваген» там, за штабным домом. Берите и уезжайте отсюда.
— Спасибо, — сказала Эмма.
— Будете мне должны.
Швейцарец повернулся и нетвердой походкой направился к дому.
Полицейских машин становилось все больше. Над домом, освещая его прожектором, завис вертолет.
Джонатан склонился к машине и взял жену на руки.
— Меня зовут Джонатан, — сказал он.
— Меня зовут Кэри. Рада познакомиться.
Он повернулся и понес ее вниз но склону холма.
Эпилог
Самолеты 69-й израильской эскадрильи атаковали на рассвете. Они пролетели над самой водой, не замеченными иранскими радарами. Только последние, новейшие, на секунду увидели их. Когда запустили первые ракеты, было уже поздно. Бомбы с неизбежной точностью находили свои цели. За считаные минуты шестнадцать бомб для уничтожения подземных целей выполнили свою работу. Производство в Каршуне было стерто с лица земли. В шахтах, на глубине десять метров, были уничтожены четыре крылатые ракеты «КН-55» с ядерными боеголовками десять килотонн каждая.
Операция «Соловей» успешно завершилась.
В кабинете премьер-министра царило чувство облегчения. Государство Израиль могло больше не беспокоиться: угроза внезапного нападения была подавлена, границы укреплены. На время.
После нападения доказательства существования иранской программы обогащения урана были обнародованы. Лидеры мировых государств осудили Исламскую Республику и потребовали немедленно свернуть ядерную программу. Соединенные Штаты пошли дальше и, угрожая военными репрессиями, выдвинули Тегерану ультиматум с требованием уничтожить все ядерное оружие в течение семидесяти двух часов. Сначала Тегеран нес всякий вздор, но в конце концов согласился с требованиями.
Агента, который предоставил стране подробную информацию об иранской ядерной программе и заставил перенести налет с Чалуса на Каршун, знал только Цви Хирш. Но он молчал.
Он вышел из резиденции премьер-министра, сжимая в руке маленькую флеш-карту.
Удивительно, на что только способны эти компьютерные гении.