159 
— Ну поговорите.
— Где она?
— В моем старом погребе за домом сидит. Там решетка, через нее и спросите все, что хотите.
— Как ее зовут?
— Нам называлась как Имари. А там уж не знаю, — сплюнул мужчина.
Рэй кивнул, больше не тратя время на разговоры, и направился к тропинке, ведущей на другой конец двора. Сагюнаро задержался, оглянулся и спросил не без кровожадности:
— Не боитесь держать ведьму так близко от своего жилья? Вдруг она вас проклянет перед смертью?
Староста нахмурился и сказал с удовлетворением:
— Не проклянет. Мы вместе с ней дудника болотного насыпали. Все знают — если только ворожить начнет, эта травка сразу все колдовство выпьет и обратно на нее обратит.
Сагюнаро криво улыбнулся, никак не прокомментировав это весьма спорное заявление. Болотный дудник всегда пользовался у людей дурной славой из-за своих семян, напоминающих острые трехгранные крючья, и корней, похожих на белых чешуйчатых змей. Говорили, что в новолуние это растение выкапывается из земли и ползет, растопырив когти, на поиски колдуна или ведьмы для того, чтобы впиться в него и утащить следом за собой в трясину. Однако на самом деле куст не заслужил и половины подобной славы. Его дух лишь награждал головной болью тех, кто ломал его ветки и срывал цветы.
Но заклинатели не стали ввязываться в дискуссию о влиянии дудника на людей.
За домом старосты стояло несколько крепких хозяйственных построек. Даже если погреб и предназначался для хранения продуктов, выглядел он как маленькое подземное убежище. В небольшом насыпном холме виднелась железная решетка. За ней темнел лаз, ведущий под землю, где должны были храниться в прохладе овощи и всевозможные соленья.
— Имари, — позвал Рэй, наклоняясь над дырой.
Из сырой темноты не донеслось ни звука.
— Имари, — повторил заклинатель, — мы знаем, что вы ни в чем не виноваты, и хотим помочь.
Послышался шорох, а затем ближе к решетке передвинулась человеческая фигура. Рэй ожидал увидеть старую злобную каргу с носом крючком и седыми патлами нечесаных волос, а разглядел за прутьями длинные золотистые косы, измученное миловидное лицо с усталыми серыми глазами. Его не портил даже немного распухший нос и ссадина, пересекающая лоб. На разорванном платье виднелась засохшая кровь и грязь, руки багровели длинными царапинами.
Конечно, она была не духом, а обычной молодой женщиной, человеком, на которого хотели свалить все беды.
— Как вы? — спросил Рэй.
— Я не убивала господина Мартэна, — сказала она, и ее глаза заблестели. — И остальных — тоже.
— Почему местные считают вас ведьмой? — Сагюнаро подался вперед, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Я знаю травы, — начала перечислять она. — Делаю целебные настойки, могу животных лечить. Но я никогда, — ее тихий голос неожиданно зазвучал с негодованием и гневом, — никогда никому не вредила.
Гризли, молча сопящий за спинами друзей, стянул с себя плащ и просунул его между прутьями.
— Наденьте, вы замерзли.
Женщина недоверчиво посмотрела на него, но одежду взяла. Улыбнулась с благодарностью, завернулась в плотную ткань и сказала:
— Спасибо.
— Где вы были сегодня ночью?
— На лугу, — ответила Имари, а потом вдруг пристально посмотрела в глаза Рэю. — Вы ведь заклинатель?
— Да, — ответил он, спокойно выдерживая ее взгляд. — Откуда вы знаете?
— Я же ведьма, — чуть усмехнулась она. — Многое знаю.
«Она видела, как мы убили Мартэна, — понял вдруг Рэй, продолжая вглядываться в ее глаза, — как я убил. Или заметила нечто такое, что позволяет ей обвинить меня».
Эта мысль не вызвала у него ни паники, ни мгновенного желания защититься любым способом. Просто констатация факта — «Она все знает».
— А вам известно, как погиб маг? — жестко спросил Сагюнаро, похоже сообразив то же самое.
— Его погубили духи, — ответила женщина после секундной запинки.
— Какие? — Друг резко подался вперед, словно собираясь вытряхнуть из нее правду, вернее, то, что ему самому удобнее было считать правдой.
Имари невольно отодвинулась, хотя была защищена решеткой.
— Я не знаю.
— Не знаете, как они выглядят или как называются? — В глазах Сагюнаро явственно блеснул красный огонек, и женщина испуганно потупилась.
— Я не рассмотрела. Испугалась и убежала.
— Не рассмотрели, кто его убил и убил ли вообще, но утверждаете, будто он мертв?
159 
