— Вы перегибаете, мисс О'Ши, — сказал он спокойно и веско. Ее тирада и впрямь прозвучала смешно. — Отдыхайте и будьте уверены, что мое присутствие в одной комнате с вами вызвано производственной необходимостью. Поверьте, я предпочел бы быть сейчас в доме напротив и растянуться на кровати, в которой я проспал последние десять дней, нежели корчиться здесь на кресле.
— За мной не требуется круглосуточного наблюдения, — вспыхнула она.
И снова его голос прозвучал раздражающе спокойно:
— Возможно, но пока я не установил вашу личность, вы останетесь под моим наблюдением. Я не допущу, чтобы контрабандистка совершила побег.
— О Господи! — простонала она, вознеся глаза к небу.
Она рухнула на диван в крайнем раздражении и какое-то время сидела надувшись, а он разбирал одеяла и подушки. Каждое его движение вызывало ее интерес, и она не могла удержаться, чтобы не смотреть в его сторону. Если бы она могла, то призналась бы себе, что идея провести ночь с ним в одной комнате выглядит заманчиво. Она была раздражена не столько его поведением, сколько ударами собственного сердца и всплесками возбуждения, которых она прежде не знала.
Он поровну разделил постельные принадлежности и обернулся к ней. Она встретила его уничтожающим взглядом, который был хорошо знаком ее подчиненным. Обычно он предвещал неприятности для того, кто допустил досадную оплошность.
— Мне бы хотелось принять душ.
— Забудьте об этом.
— Мне нужно в туалет! — воскликнула она.
— Это разрешается.
— Как великодушно с вашей стороны, — ласково сказала она. Она прошествовала мимо него, взяла свои чемоданы и зашагала к двери. — Показывайте дорогу, стражник, — сказала она.
Его золотистые брови грозно нависали над пронзительными голубыми глазами, но он молча открыл дверь и повел ее по темному холлу в крошечную туалетную комнату под лестницей.
— Не стесняйтесь надеть на себя что-нибудь более удобное, — посоветовал он.
Он стоял так близко, кругом было темно. Без каблуков она оказалась настолько ниже его, что он горой нависал над ней, и Эрин почувствовала, как у нее вдруг подкосились ноги. Коленки дрожали от напряжения.
Пытаясь скрыть смущение, она произнесла:
— Вам бы этого очень хотелось, не так ли?
Она старалась, чтобы эти слова прозвучали обвинением, но они вышли больше похожими на предложение.
Он сделал шаг еще ближе, и ее обдало жарким дыханием, хотя темнота скрывала его лицо. Он еще подвинулся и прижал ее к стене. Его тело, как и ее, было напряжено. Будто ее прижала статуя.
Но статуя ожила.
Глина еще не успела запечься на ее поверхности. Она, наоборот, еще подвергалась лепке — под влиянием ее тела. Она принимала ту форму, которая совпадала с ее линиями, пока не совпала идеально.
Уголком глаза она увидела, как он поднял руку, и подумала, что сейчас он обнимет ее. Но он просто щелкнул выключателем в туалете у нее за спиной.
Внезапно вспыхнувший свет разрушил то, что, казалось, продолжалось целую вечность. Она быстро отвернулась и втащила в туалет свои чемоданы.
— Не очень-то затягивайте, не то мне придется вытаскивать вас отсюда.
— А вы что же, останетесь здесь? — спросила она в ужасе, видя, как он прислонился к косяку.
— Угу, — сказал он, утвердительно мотнув головой.
Губы ее гневно сжались, и она намеренно сильно захлопнула дверь перед его смеющейся физиономией.
Она опустила чемоданы на пол и оперлась рукой па раковину. Сделав несколько глубоких вдохов, попыталась стереть из памяти его лицо. Оно еще стояло у нее перед глазами, и она продолжала дрожать даже после того, как включила холодную воду.
Какой грубиян! Отвратительный! Бесчувственный! А она, идиотка, вся дрожит в полном смятении от одного его присутствия. Ей в самом деле хотелось, чтобы он поцеловал ее еще. Господи, прости!
И все же ее очень интересовало, каков будет его настоящий поцелуй. Тот, каким он наградил ее сегодня днем, был только пробой. Он просто хотел проверить, насколько она выдержит легенду о своем братце. Тот поцелуй был жесткий и неистовый. Но на одну миллионную долю секунды, когда его язык перестал исследовать глубины ее рта, а легонько коснулся кончика ее языка, разве это не было проблеском сладчайшей ласки?
Нет! — подумала она и принялась яростно чистить зубы в надежде смыть следы того долгого поцелуя.
Она наложила на лицо крем и расчесала волосы. Было нелегко открыть большой чемодан в крошечном помещении, но она умудрилась приоткрыть щелку, достаточную, чтобы просунуть руку.