187 
Чопорная англичанка средних лет неодобрительно косилась на весело хохочущую Флору, играющую в дартс со мной и адвокатом-итальянцем. В отличие от остальных, он приехал в поисках не северного сияния, а симпатичных молодых девушек. Конечно же даханаварская леди произвела на него огромное впечатление. А она уже внесла молодого человека в список своих временных доноров.
Пара за самым дальним столом ни на кого не обращала внимания. Они всегда были отрешены от окружающего мира и полностью погружены друг в друга. Я узнал причину подобной отрешенности, едва уловив их чувства. А кадаверциан, взглянув в первый раз на хрупкую женщину в скромном сером платье, чуть нахмурился, и в его мыслях отчетливо промелькнуло слово «лейкемия».
– Как в новелле Стефана Цвейга, не правда ли? – шепнула Флора, отвлекшись от игры, и, глядя на двух людей, взяла меня под руку.
Ее глаза блестели ярким интересом. Для леди пребывание среди людей всегда было невероятно увлекательно, словно посещение театра. Но если в последнем разыгрывались поддельные страсти, здесь все оставалось подлинным…
– Я немного устала, – сказала вдруг она, отдавая мне свои дротики. – Пойду немного отдохну перед ужином.
Флора улыбнулась адвокату и удалилась из гостиной, даже не взглянув в сторону Кристофа. Похоже, их непростые отношения этой зимой были слегка подернуты ледком.
Мы с итальянцем поиграли еще немного. Я давал ему выиграть и в полной мере насладиться своим превосходством. И чем больше партий проигрывал, тем сильнее росло его расположение ко мне.
Дамы в отсутствие затмевающей все живое Флоры слегка повеселели. Бельгийка пересела ближе к англичанке, и они принялись самозабвенно болтать. Вечер обещал быть таким же мирным и тихим, как все прежние вечера. Но его спокойствие неожиданно было грубо нарушено. Я вдруг услышал отдаленный женский вопль. В нем не было ужаса, скорее гнев и отвращение. Но это уже не имело значения, потому что кричала Флора.
Женщины испуганно замерли. Мы с Кристофом одновременно бросились к выходу. За нами после некоторой заминки устремился адвокат.
Я первым вбежал в номер, услышал еще один вскрик отвращения, донесшийся из ванной комнаты, и шагнул туда.
Сначала я увидел зеркало. В нем отражалась фигура, с ног до головы залитая чем-то красным, со слипшимися волосами и в заляпанном полотенце, в последний миг наброшенном на тело.
На мгновение потеряв дар речи, я встретился взглядом со сверкающими от бешенства топазовыми глазами на лице, покрытом багровыми потеками.
– Я не ранена! – резко сказала Флора, обращаясь к Кристофу, не успевшему открыть рот.
В то же мгновение леди заметила людей, появившихся в дверях, и, весьма правдоподобно изобразив ужас, бросилась в мои объятия. Залепетала беспомощно в ответ на тревожные вопросы:
– Я хотела принять душ, открыла кран, но вместо воды на меня полилось… вот это!
Я сдернул с крючка банный халат и накинул на ее дрожащие от ярости плечи.
Кристоф подошел к чугунной ванне, провел по сетке душа, растер между пальцами красную каплю, задумчиво попробовал на вкус.
– Кровь. Похоже, свиная.
Он повернулся к жене управляющего, протиснувшейся в ванную комнату и обтирающей платком полное встревоженное лицо.
– На прошлой неделе закололи кабана, – ответила та взволнованно и глубоко вздохнула, отчего ее обширная грудь мягко заколыхалась. – А я делаю кровяную колбасу, вот и оставила… В банке, она стояла на леднике. Кто мог взять?…
– Кто-то пошутил, наверное, – произнес адвокат неуверенно.
– Глупая шутка, – процедила Флора сквозь зубы и отстранилась от меня.
– Идемте, милочка, – поспешно сказала жена управляющего, ласково обнимая ее за плечи. – Я вам помогу.
Все еще кипя от злости, леди позволила себя увести.
Кристоф вытирал руки платком, и в его памяти мелькали довольно странные воспоминания, напоминающие гравюры Гойи.
– И кто, вы думаете, мог это сделать? – со сдержанным любопытством поинтересовался адвокат, поправляя перед зеркалом шейный платок. – Думаете, среди нас есть кто-то, способный на такое?
– Нет ничего сложного в том, чтобы выкрасть емкость с кровью и налить ее в нагревательный бак, – рассеянно ответил Кристоф, изучая систему подачи воды к душу.
– Господин Марко имеет в виду моральный аспект произошедшего, – сдерживая улыбку, пояснил я, поймав несколько озадаченный взгляд адвоката. – Окатить женщину кровью может лишь человек с чрезвычайно специфическим чувством юмора.
187 
