Последние отзывы

  74  

   — По-всякому, Маш, — признался он. — Началось все с безналеги и маеты душевной...

   И он легко, без надрыва души старыми обидами и пережитым, рассказал Маше про Марину, про непонимание и горечь от службы и о том, как ушел, уволился, бросив без сожаления, отрезав ту часть жизни, про боевую подругу «Аннушку», про мужиков своих Лешку Демина и Петра Алексеевича Иванова.

   — А когда в Питер перебрались, нашли знакомых, бывших однокурсников, концы, ходы-выходы, купили старый транспорт, еще кое-что для поддержания штанов, занялись привычным делом: перевозками разного рода. Заработали — продали, купили кораблик посерьезней, так и пошло... Нам просто везло. В то время разрушалось все, под нож рабочие суда пускали или за копейки продавали куда-нибудь в Индию. Порты на ладан дышали, после почившего социализма растащили, что можно, они же вложений немереных требуют, у государства таких средств к тому времени не водилось. А олигархов страна только рожала в муках, зато рвались прикупить все, что можно, «добрые, щедрые» западные дядюшки. А когда наверху очухались, мы уже свой небольшой флотик имели и большую часть порта. С этого все началось и продолжается.

   — Дим, я очень далека от бизнеса, но и мне понятно, что ты сильно приукрашиваешь: «Повезло! Купили — заработали — продали».

   — По сути, так и есть: повезло. В нужное время в правильном месте созрела толковая идея. Заработали — продали — купили более важное, вложили деньги, а как и что было — это детали, лишние подробности.

   — Нет! Нет, Дима, не детали! — Она встала, протестуя, со скамейки. — Из этих «деталей» все и складывается на самом деле! Вот начало, а вот итог, а что в промежутке — не важно? Нет, важно именно это! Потому что через преодоление, через труд каторжный. Под постоянным прессом ожидания, что все потеряешь в любой момент! Я знаю, что такое вкалывать, чтобы чего-то добиться! Работать до чертиков, так что уже не можешь ходить, говорить, двигаться, думая лаже во сне! И наперекор, и вопреки, и шишки получать еще какие! Когда конкуренция и тебя отталкивают, перекрывая любые возможности, не давая дело делать: «А ты кто такая? Выскочка, молодая еще!» И гадят, мешают, откровенно саботируют, плетут интриги! И спать по три часа з сутки годами, и рыдать в туалете оттого, что нет больше сил, и чтобы никто не увидел! Вытирать слезы и идти, задрав подбородок, сцепив зубы, улыбаться! Потому что — хрен вам! — не увидите моей слабости! И не сдамся я — сдохнуть могу, сдаться — нет! Это и есть «детали», как ты говоришь. На одну победу тысяча таких вот деталей приходится! И думаю, что досталось тебе по самой большой программе! Кренделя с неба — это замечательно! Но их подарочную бесплатность зарабатывают предварительным многолетним каторжным трудом на износ!

   Он встал, притянул ее к себе, обнял, упершись подбородком в Машину макушку, покачался тихонько с ней из стороны в сторону, успокаивая ее и себя. Она молчала, сопела ему в грудь.

  — Машка, Машка, ты права: из этих «деталей» и выстроился весь бизнес, но столько в них всякого... Было и прошло, зачем это тебе.

— Я хочу знать о тебе все! Мне важно и что ты переживал, и как справлялся, и чернуха, которая была, — все! Ты станешь рассказывать, а я побуду с тобой «там», тебе полегче будет!

   Дима отстранил ее от себя и поцеловал. Легко. Просто так. От радости.

   — У нас много времени впереди. Мы все друг другу расскажем. — Он грустно усмехнулся: — В деталях.

   Маша замерла настороженным степным сусликом. Это было похоже на обещание продолжения, чего-то в будущем, и она расслабилась, отдалась безраздельно счастью, свалившемуся на нее, ни о чем не думая, ничего не ожидая, достав из тайников запрятанные жемчужины, нанизав их на нитку сбыточности, и подивилась, что остались еще, на самой глубине.

   Утром за завтраком Машка поняла, что хочет завтракать с ним всю жизнь! И засыпать, и просыпаться рядом с ним всю, какую Бог даст, свою жизнь, вот прямо отсюда и навсегда!

   И загрустила. А никто не говорил о продолжении и тем паче о любви...

   Погрустив между соком и кофе, Мария Владимировна Ковальская решила выкинуть все эти сю-сю из головы, чтобы ничто не мешало, омрачая, забирая радость момента.

   Она счастлива здесь и сейчас!

   Тем, что есть!

   И тут он сказал: «У нас много времени впереди», и она замерла, мгновенно вспомнив про оставшиеся невостребованными жемчуга в бархотках.

  74