33 
Стефанос вышел из комнаты. Жанин принялась собирать свои вещи.
Когда она, полностью готовая к отъезду, вся оцепеневшая, появилась на пороге виллы, живописная картина лазурного неба и моря окончательно подкосила ее. Отчаянно кусая губы, Жанин отвернулась и направилась к вертолету по вымощенной камнем дорожке. Когда они набрали высоту, Жанин посмотрела вниз. Вилла лежала перед ней как на ладони: обе террасы и бассейн, белые скалы, крошечный серповидный пляж и маленькая каменная бухта. И никакой яхты.
Уехал, уехал, уехал — стучало у нее в голове. Жанин прикрыла глаза, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
* * *
Вертолет доставил их прямо в аэропорт Скариоса, откуда они улетели на самолете, принадлежавшем компании Стефаноса.
Полет в Афины не занял и часа. Легкий туман накрывал утопающий в жаре город. Жанин подошла к шикарному лимузину, шофер заботливо открыл перед ней дверцу. Девушка с комфортом устроилась на заднем сиденье автомобиля, но никак не могла выйти из охватившего ее оцепенения. Это состояние не покидало ее всю дорогу до тихого пригорода Афин — Кифиссии, где жили богатые афиняне. Они приехали на шикарную виллу с огромными воротами. Слуги почтительно приветствовали прибывшего хозяина и ничем не выдали своего удивления тем, что Стефанос приехал с молодой красивой блондинкой.
Явно волнуясь, Стефанос сказал:
— Мне нужно увидеть Деметрию. — И велел служанке: — Проводите мисс Жанин Фейрхам в ее комнату.
Жанин провели наверх, в комнату для гостей. Комната, обставленная дорогой красивой мебелью, была очень уютной. Служанка собралась помочь Жанин распаковать вещи, но девушка попросила ее не беспокоиться. Она не собиралась здесь оставаться. Ей хотелось как можно быстрее вернуться в Лондон, к своей работе. Со Стефаносом они могут видеться во время его коротких визитов в Англию. Этого будет вполне достаточно.
Жанин подошла к окну, выходившему на ухоженный сад.
Служанка прикрыла за собой дверь, пробормотав что-то невнятное, и в комнате стало удивительно тихо.
«Мне нужно обо всем хорошенько подумать, — сказала себе Жанин. — О том, что произошло, о Никосе».
От волнения во рту пересохло. Никос. Никос Кириакис.
Брат жены ее отца.
«Ты же знала, что это была плохая идея — влюбиться в него», — настойчиво прошептал ей внутренний голос.
Чудовищность выводов Никоса задавила Жанин своей тяжестью. Девушка обхватила себя руками, чтобы прекратить эту тупую непроходящую боль.
Услышав легкий стук в дверь, она вся напряглась. На пороге в нерешительности застыла женщина. Худощавая, элегантно одетая. Жанин часто встречала подобных женщин на юге Франции. Она выглядела лет на пятнадцать старше Жанин.
— Можно войти? — робко спросила женщина, и Жанин медленно кивнула.
— Это ведь ваш дом, — ответила она. Женщина протянула Жанин руку и сказала:
— Я Деметрия Эфандроу. Стефанос рассказал мне про вас. Мне бы очень хотелось, чтобы наша с вами встреча состоялась при других, менее печальных, обстоятельствах.
Жанин судорожно сглотнула.
— Я не знаю, какого вы теперь мнения о Стефаносе, но он не собирался рассказывать вам правду о том, что я его дочь, до тех пор, пока вы не забеременеете. Он не хотел причинять вам боль.
Во взгляде Деметрии проскользнуло удивление.
— Боль? С какой стати?
— Он подумал, что вам тяжело будет видеть его дочь, когда вы сами… не можете иметь детей.
— Поэтому он решил, что будет лучше, если я подумаю, будто он завел себе молодую любовницу? — сдавленным голосом спросила Деметрия.
— Он не хотел, чтобы вы вообще что-либо знали! — воскликнула девушка.
Деметрия резко всплеснула руками.
— Неужели он предполагал, что я, его жена, не замечу, что с ним что-то происходит? — Деметрия шагнула вперед. — Он не подумал о том, что я заподозрю его в измене? — Деметрия изменилась в лице и протянула руки навстречу Жанин. — Он предпочел скрыть от меня новость, которая меня очень обрадовала бы.
Жанин застыла в изумлении.
— Обрадовала бы? — переспросила она. Деметрия взяла Жанин за руки.
— Неужели ты не понимаешь? — возбужденно спросила она. — Ты — живое доказательство тому, что Стефанос может иметь детей. Я так боялась, что причина нашей бездетности в нем, а не во мне. Для меня большая радость видеть перед собой живую и здоровую дочь Стефаноса.
33 
