Особенно,... 
11 
Сейчас же ей надо пройти через свидания с Картером, не повторив ни одной из прежних ошибок.
Какие изменения произошли за двенадцать лет!
Стоя в очереди за ланчем, Картер наблюдал за Фебой. Она сняла шлем и положила его на стол, выставив на всеобщее обозрение сексуально упавшие на плечи локоны, живо напомнившие ему, как она выглядела после занятий любовью. Но на этом сходство заканчивалось.
Отглаженные, хорошо сшитые шорты плотно облегали стройные бедра Фебы и большую часть ее длинных ног. А когда-то она так любила щеголять в поношенных джинсах. Светло-зеленая футболка для поло мягко облегала грудь — грудь, которая, ему казалось, стала намного больше, чем он помнил. Грудь, которую он собирался тщательно исследовать в ближайшем будущем.
Картер взял ланч и направился к столику. Увидев печальное лицо Фебы, он ускорил шаг. Может, она вспомнила, как они неоднократно покидали этот клуб и направлялись в его общежитие, чтобы раствориться друг в друге?
Его пальцы затосковали по цифровой камере, которую он всегда носил в кармане. Феба, не ведая о его приближении, задумчиво теребила пушистый маленький помпон на доходящем чуть ли не до колена носке. Балансируя подносом в одной руке, Картер сделал пару снимков, спрятал камеру и продолжил путь.
— Все в порядке? — поставив поднос на стол, спросил он. — Выбор леди. Я взял два хот-дога с чили, двойной чизбургер и горячий сэндвич с курицей.
— И достаточно жареной картошки, чтобы хрустеть ею до самой Колумбии! — Ее дразнящая улыбка — искренняя, а не фальшивая улыбка политика — насторожила Картера. В эту секунду она выглядела девушкой, которую он знал.
Феба выбрала сэндвич с курицей. В середине ланча она протянула руку к жареной картошке и с выражением виноватого удовольствия на лице начала ее жевать. Картер тяжело сглотнул. Он вспомнил это выражение: так она всегда смотрела на него перед тем, как выкрикнуть в экстазе его имя. Операция «Обольщение» будет обречена на провал, если ему не удастся сохранить отрешенный вид.
— В своей Колумбии ты не ешь полуфабрикаты?
— Нет. Дедушка сидит на строгой диете. — Она с аппетитом доела сэндвич. — Расскажи мне о Сэме.
Картер отставил стакан с чаем и вытер губы бумажной салфеткой. Он съел все, но не почувствовал вкуса.
— Что ты хочешь знать?
— Как вы открыли совместное дело? Довольно странное сочетание — специалист по компьютерам и повар.
— Он оттащил мою тушу в безопасное место, когда я сломал колено. Ему я обязан жизнью.
— Значит, ты финансируешь его ресторан?
— Это малая толика того, что я могу для него сделать.
С минуту Феба пристально смотрела на него, затем встала. На ее лице отобразилось сожаление.
— Ты славный парень, Картер. Всегда был славным. А теперь, может быть, пойдем?
На своем веку он слыхал комплименты и получше, почему же от этого у него потеплело на сердце? Кроме того, если он такой славный парень, почему ей не терпится с ним распрощаться?
— Конечно.
Он убрал остатки еды и открепил велосипеды. Путь к машине проходил по заросшему диким виноградом дендрарию. Здесь они не раз целовались прохладными осенними вечерами, когда его комната в общежитии бывала занята. От этих воспоминаний Картеру стало неудобно сидеть на велосипеде.
Феба засмеялась, глядя на разбежавшихся бурундуков, а Картер чуть не врезался в бетонную скамью. Ее смех чем-то зацепил его, и он молча выругался. Свидание идет не так, как было запланировано.
Сердце у Фебы билось учащенно, ладони повлажнели. Какую же фотографию он ей отдаст? Она последовала за Картером в дом, еле передвигая натруженные ноги. Сейчас ей была нужна горячая ванна, и она молилась, чтобы выдержать тридцать пять минут обратного пути до дедушкиного дома.
— Выпьешь?
Феба перевела взгляд с лежащей на стойке лицом вниз фотографии на Картера.
— Нет, спасибо, мне пора ехать.
Он взял снимок, но держал его так, что она не смогла дотянуться. Феба подалась вперед, и ее правую пятку словно укусила пчела. Она издала шипящий вздох сквозь зубы.
— В чем дело? Господи, Феба! У тебя кровь на ноге!
— Что? — Посмотрев вниз, она увидела небольшое красное пятно на заднике кроссовки.
— Сядь и сними кроссовки!
Твердая линия челюсти говорила о том, что этот человек привык приказывать. Дома ей не раз отдавали приказы. Репутация самого несгибаемого члена парламента была завоевана дедом честно.
11 
