Особенно,... 
5 
Месть действительно может быть сладкой. И удовлетворять сексуальные потребности.
Картер покатал в ладонях прохладный бокал.
— Я предлагаю тебе сделку.
Она подозрительно сощурилась:
— Что за сделка?
— Выходи со мной в свет, и я отдам тебе фотографии. Скажем, за каждое свидание одну фотографию. Фотографий ровно дюжина.
— Ты, конечно, шутишь? Что за детские шутки!
— Тогда никаких свиданий. Никаких фотографий. Никаких переговоров.
Она впилась розовыми лакированными ноготками в ладони.
— Это шантаж!
— Что ж, предъяви мне иск! Но тогда фотографии станут доказательством и достоянием гласности. — Картер резко подался вперед и схватил ее за запястья. Провел большими пальцами по атласной коже. — Помнишь, как нам было хорошо вместе, Феба?
Она резко отдернула руки, но от него не ускользнуло ее прерывистое дыхание.
— Я не буду с тобой спать! — заявила девушка. На его губах появилась улыбка предвкушения.
— Вообще-то о постели речь не шла, но я ценю твою откровенность, поэтому не теряю надежды.., и всего остального.
Щеки у нее побагровели, и она дернулась.
— Одно свидание за фотографию. Выбор фотографии за мной.
— Не пойдет. Свидание назначаю я, фотографию выбираю я!
— Я хочу их видеть.
— Вот как? — с улыбкой поддразнил Фебу Картер и услышал, как у нее скрипнули зубы.
— Мне нужно доказательство, что они по-прежнему у тебя.
Он встал и показал на дверь.
— Они у меня в спальне.
Она не шелохнулась.
— Принеси фотографии, Картер. Я буду ждать здесь.
— Располагайся поудобнее. Я сейчас.
По дороге в спальню Картер взглянул на свои водонепроницаемые часы. Операция «Обольщение» началась в 17.00.
Что ж, начнем игру!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Феба обхватила голову руками. Она сошла с ума, согласившись на смехотворные условия Картера! Можно ли схватить фотографии и убежать? Вряд ли. Двенадцать лет назад Картер был хиляком, но теперь он в отличной физической форме и ему не составит труда догнать ее. Кроме того, он всегда сможет отпечатать с негативов другие фотографии.
По счастливому стечению обстоятельств дед весь следующий месяц будет готовиться к избирательной кампании, а она останется подбирать цитаты для следующей речи. У нее будет шанс выцарапать злосчастные фотографии, не отчитываясь ни перед кем за свои отлучки.
Феба изучала дом Картера, пытаясь понять, как он стал тем человеком, которым стал. В колледже он заявлял, что хочет где-нибудь пустить корни, и теперь, безусловно, достиг своей цели. Солнце заливало кухню, освещая старинные дубовые шкафы и блестящий пол из твердой древесины. В открытую дверь справа Феба видела просторную комнату, сводчатый потолок которой поддерживали деревянные балки, и огромный кирпичный камин. Кожаный диван и кресла выглядели крепкими и дорогими, но комнате не хватало уюта, создаваемого женскими руками.
Судя по всему, в жизни Картера нет женщины. Однако цветы, окружающие крыльцо, и кормушка для колибри противоречили образу одинокого холостяка. Картер никогда не увлекался птичками и цветочками.
Картер вернулся с фотографиями, развернутыми веером, как игральные карты. Он выглядел соблазнительно роскошным — с мускулистыми руками и плечами, как у дюжего красавца из календаря. И эта татуировка… Она не могла представить, что это так возбудит ее. У него есть еще? Где? У нее участился пульс.
Он передал фотографии ей. Когда кончики его пальцев коснулись ее ладони, она нервно сглотнула.
Взяв себя в руки, Феба просмотрела фотографии. Верхний снимок в стопке был самым невинным из всех, снятых старой камерой Картера, поставленной на автоспуск. Картер стоял прямо, высокий и совершенно обнаженный, спиной к камере. Феба находилась перед ним, полностью скрытая его телом, если не считать рук, державших Картера за ягодицы. Эти руки могли принадлежать кому угодно, но ее выдавало фамильное кольцо с печаткой на безымянном пальце правой руки, которое она носила и теперь.
Феба любила Картера Джонса без памяти, и эти фотографии оживили в ней былые чувства. Вместе с горячим возбуждением, забурлившим в ее жилах, пришла боль.
Она всегда теряла тех, кого любила. Ветреные родители бросили ее, когда ей было семь лет. Шесть лет спустя они погибли во время восстания в какой-то богом забытой стране. Только кольцо с печаткой напоминало ей о матери. Бабушка скоропостижно скончалась через четыре месяца после поступления Фебы в университет, а еще пять месяцев спустя она потеряла Картера.
5 
