83 
Зыбин внимал каждому его слову, даже рот приоткрыл, про закуски забыл, тем не менее беседу повел он:
– Стало быть, вы на Славяновской встретились… – И он пояснил князю Дубровину: – Там же мои «сморчки» подобрали вашего племянника, только уже поздним вечером-с. А что князь Виктóр делал на той улице, господин Нароков?
– Не сказывал. Собственно, я и не спрашивал…
– Вы обмолвились, будто он показался вам странным. В чем же выражалась сия странность?
– Мне неловко об этом говорить…
– А вы переступите чрез неловкость, сударь, это важно-с. Как видите, вам не показалось: князю теперича надобно помочь.
– Ну, коли так… Он рассказал мне о своей невесте, что она умерла, но… Виктóр недавно якобы видел ее и… говорил с нею… с живой! Это ли не странность, господа? Что с ним? Помешательство, да?
– Не извольте беспокоиться, – расплылся в сладкой улыбке Зыбин, – голова у молодого князя в целости.
– Да какое там – в целости! – фыркнул князь Дубровин. – Прострелили ему голову, так-то, господа!
– Что?! – так и обмер Нароков. – Прострелили?!! Кто? Когда?
– Стреляли в него вчерась, из-за угла, насколько я осведомлен, – сказал Зыбин, беря рюмку. – Кто стрелял и почему, неизвестно-с. Ваше здоровье, сударыня. – Он выпил, причмокнул. – Что еще он говорил о своей невесте, господин Нароков?
– Я убеждал его, что он обознался, что такого быть не могло, но Виктóр ничего и слушать не желал и сказал… В общем, он решительно мне заявил, что он… найдет ее.
– Угу, – удовлетворенно крякнул Зыбин. – Теперь мне все понятно!
– Что, простите, вам понятно? – озадачился Нароков.
– Не обращайте внимания, это я так, на свои думы себе отвечаю.
– Надеюсь, вы теперь понимаете, почему я так настойчиво приглашал его? Виктóр явно был не в себе, впрочем, горе и не таких людей ломает.
– Правильно, уважаемый, – закивал Зыбин. – Вы, господин Нароков, нездешний, так?
– Не совсем так. Моя матушка родилась и выросла здесь, как и ее сестра, но та умерла после тяжелой и весьма продолжительной болезни. Поскольку наследников тетя не имела, усадьбу оставила мне, она находится вблизи города.
– Не скучно ли вам в нашем далеко не выдающемся месте? – спросил князь.
– Да покуда у меня дел слишком много, чтобы скучать.
Наверху появился Медьери, с бесстрастным лицом. Все следили за его неторопливыми движениями, стараясь угадать, каково положение Виктóра. Венгр сначала передал небольшой сверток из белого полотна Зыбину:
– Это пуля.
– Как он? – спросила Марго.
– Вполне сносно, мадам, для подобных ранений. Голову пуля только задела, прошла по касательной, в плече застряла. Стреляли ему в спину, целились в сердце, да, к счастью, не попали.
– Когда его можно будет увидеть? – поинтересовался Нароков.
– Не сегодня. Сейчас он спит, сил и крови он потерял много, а сон – прекрасное лекарство. Коли ваша светлость окажет мне честь и согласится принять мою помощь, я приготовлю снадобья и мази, составлению которых я научился на Востоке, они быстро поднимут князя на ноги.
– Это вы мне окажете честь, сударь, – растрогался князь Дубровин.
– Не передадите ли вы записку Виктóру, когда он очнется? – спросил Нароков, обращаясь к князю.
– Отчего же, передам.
Нарокову принесли перо и бумагу, он настрочил несколько строк, поглядывая со снисхождением (наверняка к возрасту) на Зыбина, который даже рот приоткрыл, заглядывая в его послание. Марго осуждающе покачала головой: ведь поведение этого человека, занимающего ответственный пост, мягко говоря, выглядело некрасиво, но без некрасивых поступков это был бы уже не тот Зыбин. Нароков заметил ее смущение и заговорщически улыбнулся, что означало: простите этому старому господину его бестактность.
Через несколько минут к ним спустился второй доктор, достававший пулю из тела Виктóра. Он более подробно рассказал о самочувствии раненого. А также высказал свое мнение: мол, если бы не та скорость, с какою Виктóра доставили в дом его дяди, если б хоть чуточку промедлили с вызовом докторов, то исход был бы однозначно плачевным. Но что значит – «если бы», зачем упоминать об этом? Подчеркнуть важность момента? Все и так его сознавали, более того, они были весьма признательны докторам, спасшим жизнь Виктóру – не бесплатно, между прочим.
Не только Зыбину стало понятно, зачем отправился Виктор на Славяновскую улицу. Марго тоже об том догадалась, о чем тотчас и сказала Виссариону Фомичу, едва они сели в карету и тронулись в обратный путь:
83 
