55 
А на местность лег туман. Резкое потепление превратило воздух в завесу, дышавшую сыростью. Постепенно светлело, обозначились серо-черные пятна отдельных рощ, размытых туманом. И тишина надрывала душу. Правда, журчание протекающей невдалеке и почему-то незамерзшей речки нарушало эту гнетущую тишину, но добавляло при том еще больше нервозности.
Алла попросила закурить. Назар достал сигареты, поднес зажигалку. Она связанными руками держала сигарету, давала затянуться Савичеву и Науменко. Вышли покурить Андрей, Назар и Черкесов. Курили молча, поглядывая в сторону, откуда должны были приехать их противники. Каждый думал об одном и том же: вместо мирного обмена те могут открыть огонь.
– Не думаю, что им нужна гора трупов, – сказал Черкесов, угадав, о чем размышляют парни. – Зачем лишний шум? Им нужен только я.
– Может быть, – проговорил Андрей и подался к багажнику, стукнул по нему ладонью. – Гриша, не спи.
– Я не сплю, – чуточку приоткрыл тот багажник. – Не дергайся, командир.
А Черкесов отсчитывал секунды. Как быстро несется время! Вот что нельзя задержать, поймать или присвоить – время. Его не хватает, но его разбазаривают, а оценить потерянное невозможно. Время как бы возвышается над человеческим существом, человек для него не имеет смысла, кем бы он ни был – царем или рабом. Но для человека оно имеет фантастическое значение – в нем истина, потому что это его жизнь. Только человек этого не понимает, а воспринимает время, как воспринимают ветер, жару, других людей, зверей, работу, семью или одиночество. Все это и есть его жизнь. И проносится она в одно мгновение, ведь за повседневной суетой чудится, что времени много. Только в самом конце, на пороге непоправимого, приходит понимание, что потрачено оно, возможно, впустую. Надо было каждый час проживать как последний, думал Черкесов. И тогда, может быть, открылись бы иные миры и ценности, которые не привели бы Василия Романовича в этот час на это место. Да, самое бесценное на свете – время.
Вдруг Назар тронул за плечо Андрея. Все посмотрели в сторону речки. Вдали трепетал рассеянный свет фар.
– Едут, – проговорил Андрей. – Черкесов, лезь в джип.
– Андрей, – обратился к нему тот, заметно побледнев. – Если не получится… если мне придется идти к ним… обещай, что узнаешь, кто меня… Ладно?
– Обещаю. Мне самому теперь интересно. Квартеронец, следи в оба.
– Есть, – отозвался тот.
Вскоре показался автомобиль «Kia-Sportage-2». У этой машины проходимость хорошая, она способна бегать по бездорожью, но деревянный мост через речку не преодолеет – слишком он хлипкий. Вот о чем прежде всего подумали ожидавшие.
Как и договорились, внедорожник остановился, не доезжая моста. Из машины выскочили трое мужчин в камуфляже и в черных масках, встали впереди. У них были автоматы.
– Ты бачишь, яки гадюки, – пробормотал Назар, вдруг воспользовавшись языком своей украинской бабушки. – Кажись, думають, шо мы перелякаемся вид страху, як тильки побачим их.
Андрей не отреагировал на шутку. Молча отбросил сигарету, собираясь идти на мост.
– Слышь, командир, может, и нам напялить чулки? У Алки отнимем.
– Они нас знают, – хмуро заявил Андрей. – А вот мы их нет…
– Ну и маскарад забомбили, – не унимался Назар. В сущности, он таким образом хотел поднять настроение командиру. – Прямо спецназ на операции. И это на мирной территории. Ну, ни пуха тебе…
– К черту, – буркнул Андрей и медленно двинулся вперед.
От троицы на другом берегу отделилась фигура. И тоже пошла к мостику. Андрей демонстративно повесил руки на автомат, курс держал точно на фигуру, опасаясь с той стороны подлого выстрела.
Черкесов смотрел в окно, вывернув шею, и молился: «Господи! Сделай так, чтоб они согласились! Господи…» Вывернули шеи и остальные. Молча наблюдали за происходящим, ничего не понимая.
На середине мостика оба «парламентера» остановились в метре друг от друга. Память Андрея зафиксировала в прорезях маски разрез и цвет глаз противника, полные губы. И ничего существенного. Тот тоже изучал его.
– Где Лиза и девочка? – спросил Андрей.
Его противник слегка повернулся к сообщникам, сделал знак рукой. На той стороне один из мужчин открыл дверцу, вышла Лиза, за ней Вероника. Но дальше ступить им не позволили, и они замерли у открытой дверцы автомобиля.
– Что ж, махнем, не глядя? – пошутил Андрей и свистнул.
Из его джипа по очереди вышли пленники, держа связанные руки перед собой. Назар выстроил их возле джипа и не сводил глаз с лиц, стараясь не упустить малейшие изменения. В то же самое время Андрей следил за реакцией парламентера, который оказался человеком на редкость выдержанным. Он скривил губы в усмешке:
55 
