10 
Такой вот загадочной фразой был исчерпан этот разговор, и, как ни странно, не породил отчуждения, скорее наоборот. Поэтому продолжились визиты Интара и разговоры на самые разные темы, и Зариме все чаще клал голову ему на колени.
Как-то незаметно в беседах Интар стал затрагивать собственные дела, и очень удивился, когда услышал от Зариме совет. Удивился не дерзости, а мудрости. Уже в который раз Интар задумался, в каких же условиях вырос этот юноша, кто были его учителя. Особенно когда выявились поразительные способности Зариме в математике. Это была просто его стихия, хотя читать он не умел, и отсутствие зрения накладывало определенные ограничения.
Но Зариме никогда не жаловался и, похоже, вообще не воспринимал свою слепоту, как недуг, не позволяющий нормально жить.
И все-таки нечестно было ограничивать жизнь парня только этими визитами да разговорами с ним и домочадцами. Поэтому в один из вечеров, рассеянно перебирая алые локоны, Интар спросил:
– Тебе, наверное, здесь очень скучно.
– Мне не может быть скучно с вами.
– Но большую часть времени ты сидишь здесь один.
– Это не страшно. К тому же ко мне приходит Малиша, и Наргис тоже.
Да, похоже, они очень сдружились с младшей наложницей. А Наргис… эта умудренная жизненным опытом тридцатидвухлетняя женщина, кажется, решила взять полную опеку над Зариме и окружить заботой, как мать. Интар знал, что она хотела подарить ему ребенка, и очень переживала, что не выходит, пока он не объяснил, что дело вовсе не в ней, а в нем самом. А сейчас Интар согласился с юношей:
– Не страшно. Но и хорошего мало. Хочешь, я буду брать тебя с собой?
– Да, – тихое, но твердое.
– Конечно, не на все встречи. И все-таки тебе полезно выходить из дома. К тому же можешь быть моими лишними ушами.
– Все мои таланты к вашим услугам.
– Но тебе придется одеваться соответственно, – заметил Интар, окинув юношу внимательным взглядом.
– На все ваша воля, но мне бы хотелось скрыть лицо.
– Хм. Мне непонятно это твое желание. Но я подумаю, что можно сделать.
– Спасибо.
«Проклятье! – подумал Интар. – От этой улыбки хочется бежать куда подальше, ведь она одна способна пробить брешь в тщательно возведенном самоконтроле! И все-таки, чтобы увидеть подобное снова, не жалко пожертвовать и сотней золотых».
Подобные желания казались весьма странными, даже если отбросить тот факт, что их вызывал юноша. Ощущалась какая-то неправильность происходящего, и в то же время чувство, что по-другому и быть не может. А также страх, что в какую-нибудь из ночей он не сможет удержать свою жажду, и тогда… Нет, об этом лучше вообще не думать и не представлять. От греха подальше.
Уже на следующий день портной со своими подмастерьями снимал с Зариме мерки. А всего через пару дней заказ был готов. И не один наряд, а пять – на все случаи жизни. Интар вовремя вспомнил, что у его подопечного из одежды толком и нет ничего, и решил восполнить это досадное упущение.
Кажется, из всех одежд Зариме более всего приглянулся бурнус жителя пустынь. Белый, как снег, которого здесь отродясь не видели, с алой оторочкой, алым же подобием тюрбана (весьма облегченного), концом которого можно было так закрыть лицо, что и глаз-то толком видно не будет. Бурнус дополнялся всем необходимым: шелковыми рубашкой и шароварами, расшитым золотом поясом, сапогами из мягчайшей кожи, а также кинжалом. Войдя вечером, Интар первым делом поинтересовался у юноши:
– Ну, как тебе наряды? Я постарался учесть твои пожелания, – и тут же спохватился: – Прости, я не хотел…
– Вам не за что извиняться. Ткань и покрой чудесные. Спасибо.
– Тогда одевайся. Не будем откладывать твою первую прогулку.
С этими словами Интар позвал слуг и велел им помочь юноше переодеться в то, во что он пожелает. Те со всех ног кинулись исполнять поручение. В считанные минуты халат и шаровары слетели с Зариме, обнажая золотистую кожу. Интар отметил, что юноша не так хрупок, как показалось на первый взгляд. Телосложение гибкое, а под кожей перекатываются вполне рельефные мускулы. Еще одна странность – на теле ни единого волоска.
Поняв, что рассматривает, мужчина шумно вздохнул и, наверное, впервые вознес хвалу богам за то, что юноша слеп и не может видеть этого жаркого взгляда, почти с грустью наблюдающего, как красивое тело скрывается под слоями ткани. Под конец Интар собственноручно застегнул на Зариме пояс с кинжалом, сказав:
10 
