Особенно,... 
62 
– Как ты сегодня? – спросил Интар, хотя ответ в общем-то очевиден.
– Ничего, – робкая попытка улыбнуться. – Посидишь со мной?
– Конечно, мой мальчик.
– Прошу, не называй меня так. Это совсем по-детски. Не хочу чувствовать себя ребенком сейчас.
– Прости.
Вампир сел на кровать и обнял юношу, притягивая поближе к себе. Эрнест тут же облегченно вздохнул и положил голову ему на плечо. Раньше бы не осмелился, но теперь это стало обычным. Повисло неловкое молчание, которое нарушил Эрнест, спросив:
– Мне недолго осталось, да?
– Я не совсем об этом хотел с тобой поговорить.
– А о чем же? – вампир почувствовал, как Эрнест напрягся, но отступать уже не хотел, хотя и начал издалека:
– Ты, наверное, не раз замечал за мной некоторые странности?
– Все не без странностей, – возразил юноша. – Ты дорог мне таким, какой ты есть.
– Мне очень лестно это слышать, но я не совсем об этом. Просто всем этим странностям есть объяснение, хотя, возможно, его сложно будет принять.
– Я попробую. Меня сейчас мало чем можно шокировать, – горько усмехнулся Эрнест. Интар никак не отреагировал на эту реплику, а лишь осторожно заметил:
– Дело в том, что я не совсем человек.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Ты ведь, наверняка, замечал, что я редко выхожу куда-то днем, или ем.
– Ну да, но мало ли…
– Просто у меня, можно сказать, особая диета. Я – вампир.
– Как… в сказках? – похоже, парень стал заикаться, но не сделал попытки отстраниться.
– Не совсем. Хотя похоже.
– Значит, ты пьешь кровь?
– Это моя единственная пища, – согласился Интар.
– И ты поэтому со мной? – вампир ощутил, как бешено забилось сердце юноши, поэтому поспешил ответить:
– Нет, вовсе нет. Просто ты показался мне интересным.
– Правда?
– Да. Я никогда не лгал тебе.
– И поэтому ты не боишься заразиться?
– Точно. Человеческие болезни мне не страшны, и я не могу умереть от старости. В таком виде, не изменяясь, я проживу еще века, если не тысячелетия.
– Сколько же тебе лет? – с подозрением, пытаясь тщательно изучить лицо.
– Более ста пятидесяти. Интар ожидал любого ответа по этому поводу, только не фразы:
– Наверное, я казался тебе очень глупым…
– Вовсе нет! Откуда такие мысли?
– Ну… у тебя гораздо больше жизненного опыта.
– Опыт – дело наживное. Но сможешь ли ты принять меня таким? С темной стороной моей жизни?
– Конечно, – не раздумывая ответил Эрнест, как-то устало вздохнув. – Ты же мой друг. Я бы тебя любым принял. Ты же не отвернулся от меня, когда я заболел. Возможно, это жестоко, но я бы хотел, чтобы ты был со мной до конца. Мне уже недолго осталось.
– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты не устал?
– Нет, я тебя слушаю, – Эрнест постарался сесть поудобнее.
– Я могу спасти тебя. Ты поправишься, и больше ни одна болезнь не коснется тебя. Ты останешься вечно молодым, таким, как сейчас. Но при этом будешь таким же, как я. Тебе придется пить кровь, чтобы жить, опасаться солнечного света первые сто-двести лет.
– Понятно, – задумчиво протянул юноша, зябко передернув плечами, потом почти испуганно спросил:
– А ты будешь рядом со мной?
– Ты этого хочешь?
– Очень, – на щеках Эрнеста появились алые пятна.
– Конечно, я буду рядом. Я должен буду научить тебя всему, что нужно знать вампиру.
– Должен? – с такой болью в голосе, что Интару стало не по себе, поэтому он ответил, поправляя одеяло в ногах юноши:
– Я буду рад помочь тебе. Мне невыносимо видеть, как ты медленно угасаешь. Ты дорог мне, и я не хочу тебя терять, поэтому и предложил такой способ.
– Правда?
– Конечно, – вампир убрал волосы со лба юноши и невольно пробежался пальцами по щеке и подбородку. Тот замер, прижмурившись от этой нечаянной ласки, потом сам потянулся за ускользающей рукой. Интар тоже на миг замер, потом ласково притянул голову Эрнеста к своей груди, где парень благополучно спрятал стремительно краснеющее лицо. Поглаживая немного спутанные волосы юноши, вампир проговорил:
– Ну-ну. Не стоит так смущаться. Все правильно. Тебе нравится?
– Очень, – едва слышно, куда-то в ткань рубашки.
– Вот и хорошо, – не прекращая своего занятия. – Подумай над моим предложением. Повисла пауза, но не очень долгая, так как в итоге Эрнест сказал:
62 
