Последние отзывы

  79  

– Мне здесь ничего не нравится.

– Угу, цены не нравятся, – перевел он, рассматривая шубки. – Не гляди на них. Не люблю дешевку ни внутри, ни снаружи. Хочешь превратиться в сосульку?

– Не замерзну, я горячая.

– Я убедился, что ты горячая! – Он снял полушубок из коричневой норки с вешалки, протянул его Малике, она не взяла. Князев начал терять терпение. – Это не самая дорогая вещь. – Маля упрямо не брала. – Дешевле только дубленки, но они тяжелые, грубые и занимают много места. Мне не нравятся дубленки. Малика, долой гордыню, иди в примерочную.

Шубка пришлась ей впору, но, когда выходили из примерочной кабинки, Маля попятилась назад:

– Гриб!

– Что? Я не понял…

Она втащила Князева в примерочную, задернула шторку, указала на зал и одной артикуляцией, без звука, повторила: «Гриб». Вот это да! Не хватало только этой встречи. Князев отстранил Малику, взялся за шторку и слегка отодвинул ее. Да, в магазин вошел Гриб в сопровождении человекообразной обезьяны.

Спартак Макарович сгорбился, сунул руки под зад, словно боялся нечаянно сломать какую-нибудь вещь, хотя находился в своем кабинете. Урванцева осматривалась с видом невинной девочки, зачем пришла – не говорила, правда, вопросы задавала, и тоже невинные.

– Это ваши дети? – указала она пальцем на фото, висевшие на стене. Он закивал. – А где жена?

Он развернул к ней рамку на столе, жена на снимке была в окружении детей.

– Вы прекрасный семьянин, не каждый держит фотографию супруги на рабочем месте.

– Вы… – Спартак Макарович с трудом находил слова. – Лучше без прелюдий говорите. Когда застрелили Ермакова, я был здесь, следовательно, вы подозреваете меня. Я не так выразился… Ну, хотите уличить, разоблачить.

– Не угадали. Меня интересует свет в приемной, который вы видели, идя в туалет. Припомните, Спартак Макарович, там точно кто-то был?

Прошлый раз он говорил, ему «показалось», что там кто-то был. Но вопрос Урванцева намеренно задала так, будто Спартак утверждал, что в приемной находился человек. Данный ход был предназначен не путаницу внести, а ясность. В тот раз инженер был напуган, не мог вспомнить детали из-за волнения. Сейчас, возможно, он их припомнит, следует лишь верно поставить вопрос. Наблюдая, как он углубился в воспоминания, Урванцева отвела глаза в сторону, а то, чего доброго, он смутится и зажмется под ее пристальным взглядом.

– Да… – выдавил Спартак Макарович. – Там был человек.

– Вы же не видели его. Он ходил?

– Шагов я не слышал… Тень падала на световую полоску внизу… то есть тень двигалась.

– Угу. А к вам в ту ночь кто-нибудь заходил?

– Колчин. Мы с ним часто гоняем чаи с бутербродами. Жена меня нагружает каждый день, одному не съесть. Колчин очень интересный человек.

– Никогда бы не подумала, – провоцировала она его на откровенность. – Мне он показался сухарем и мрачноватым.

– Да, он производит такое впечатление, но Кол такой только с незнакомыми людьми, – разговорился Спартак. – На самом деле он любознательный, начитанный, имеет собственные и весьма оригинальные суждения. Это человек, который работает над своим ростом, всегда в познании.

– Как обманчиво первое впечатление, – вздохнула Урванцева. – А какой он профессионал?

– Я же говорю, он работает над собой. Видите, сколько у меня материалов? – Спартак Макарович обвел рукой кабинет. Действительно, шкафы завалены папками, стопками листов, рулонами бумаги. – Он часто помогает мне разгрести мои опусы, вникает в суть, даже советует. И советы его разумны, основаны на знаниях.

– И когда он от вас ушел в ту ночь?

– В десять вечера. Это точно. Он посмотрел на часы и сказал: «Десять, пора домой, а то жена будет сердиться».

– Спартак Макарович, а что собой представляет Оскар?

– Исполнительный секретарь.

– И все? А ваше личное отношение к нему?

– Личное? – пожал он плечами. – Симпатичный юноша. В отличие от современных молодых людей, воспитанный, неплохо образован, неглуп.

– Согласна, он неглупый. Извините за беспокойство.

Урванцева спустилась вниз, но вахтера, работавшего в ту роковую для Ермакова ночь, не было. Она все же подошла к дежурному:

– Дайте-ка мне журнал учета.

Зная, что за дама требует журнал, вахтер передал его ей. Урванцева склонилась над столом, пролистнула несколько страниц, нашла нужное число, затем в графе «сдал» отыскала фамилию Колчина. Ключ тот не брал, следовательно, он был у него. А сдал – она посмотрела время – в двадцать два тридцать. Урванцева подняла глаза на вахтера и спросила:

  79