42 
Приняв решение, я тут же позвонила в агентство, которое сдавало мою квартиру в аренду, и поставила их в известность, что расторгаю договор. На неустойку и их трудности мне было глубоко чихать, и всё, что я хотела, это как можно быстрее оказаться в Москве, поближе к Всеволоду. В конце концом они заверили меня, что через неделю я смогу уже въехать в свою квартиру и мне стало легче.
Решив как можно быстрее переехать в Москву, я принялась собирать чемоданы. "Поживу пока в гостинице" — сказала я себе, но сборы заняли два дня, потому что из-за тошноты и слабости я еле передвигала ноги. А самой главной проблемой был Хан. Расставаться с ним не хотелось до слёз, но и тащить его с собой в Москву я не видела смысла, потому что последние две недели на нём вообще не каталась.
Лёжа в кровати и пытаясь справиться с очередным приступом тошноты я, с болью в сердце, решила отдать своего чёрного красавца на турбазу. "Рожу ребёнка и вернувшись сюда, обязательно его заберу назад" — пообещала я себе.
На третий день, утром, отойдя от приступа боли и тошноты, я взяла свою машину и поехала туда. Инструкторы с удовольствием согласились взять его к себе на время, и я, заплатив им деньги, договорилась о встрече на следующий день.
Расставание происходило ужасно и я, не сдерживая себя, рыдала, глядя, как Хана уводят от меня. Он смотрел на меня с таким немым укором, что я почувствовала себя предательницей. Успокоиться я смогла только дома, вволю наплакавшись и выбившись из сил, после чего заснула.
Закрывая дом перед отъездом, мне показалось, что я оставляю позади важный период своей жизни, и если вернусь сюда, то уже совсем другим человеком. Вот только каким, я не знала, и сердце обливалось кровью. Как бы там не было, но в этом доме я вначале нашла относительный покой, а потом была счастлива с Всеволодом.
"Я обязательно вернусь" — повторяла я про себя, ведя машину и смахивая слёзы с глаз. "Вернусь сюда со своей крошкой, заберу Хана, и снова буду жить тихо и спокойно!".
В три часа дня я уже заселялась в Марриотт отель на Тверской. Московский шум после тишины гор раздражал и бил по нервам, особенно после изнурительного четырёхчасового перелёта, во время которого меня постоянно тошнило. Приняв душ, я без сил свалилась в кровать и проспала до вечера. Заказав еду в номер, я смогла в себя впихнуть только салат, после чего просидев с унитазом в обнимку десять минут бросила идею поужинать, удовлетворившись только соком.
Чем дальше, тем больше меня волновал мой токсикоз и, открыв справочник, я принялась искать частную клинику, которой была готова доверить своё здоровье, а главное — здоровье, своего ещё не рождённого ребёнка. Когда выбор был сделан и, позвонив туда, я записалась на приём, на душе стало чуть спокойней. "По крайней мере, я буду в руках хороших специалистов".
Сев на подоконник, я прислонилась к холодному окну лбом, и стала рассматривать проезжающие по улице автомобили. "Вполне возможно, что в каком-то из них сейчас едет Всеволод, и не знает, что я совсем рядом. Может позвонить ему и сказать, что решила пока переехать в Москву?".
Взяв телефон, я опять забралась на подоконник. "Позвоню, и если голос будет равнодушным или недовольным, то не скажу, что в Москве, а если он обрадуется — то скажу".
Сердце быстро забилось в груди, когда я стала набирать уже заученный на память номер телефона. Глубоко вздохнув, я нажала вызов и, поднеся к уху телефон, закрыла глаза.
— Алло? — раздался в трубке мелодичный женский голос, а где-то рядом я услышала весёлый голос Севы, требующий свой телефон.
Сердце пропустило удар, а потом так защемило, что голова пошла кругом.
— Алло? — ещё раз раздалось в трубке.
— Здравствуйте, а Свету можно? — ляпнула я первое пришедшее на ум женское имя, чтобы просто так не бросать трубку.
— Я вас слушаю, — слегка удивлённо ответили мне, и я сама растерялась.
— Света Медведкова? — спросила я, чтобы хоть как-то выйти из этой дурацкой ситуации.
— Нет, вы ошиблись! — ответили мне.
— Извините, — прошептала я и, нажав отбой, со злостью отбросила телефон.
Я настраивала себя на что угодно, но не на женский голос в трубке и почувствовала, как лицо покрывается красными пятнами. А потом до меня дошло, что это была не Инга. "Он что сразу с двумя крутит романы? Или он бросил Ингу и нашёл себе Свету? Получается, кто угодно, но только не я?" — из глаз полились слёзы, и мне захотелось умереть.
42 
