25 
— Она уже пыталась и проиграла. По ее словам, ей вовсе не нужен дом и единственное, чего она хочет, так это получать ежемесячно обещанные мужем деньги.
— О какой сумме идет речь?
— Не знаю. Я не задавал лишних вопросов, поскольку понимал, что не вправе браться за это дело.
— Впрочем, неважно: пятьдесят или пятьсот долларов. Все равно вряд ли она их получит. Ты ей объяснил положение, в котором она оказалась?
— Пытался. В ответ она начала плакать…
— Так я и думал, — неприязненно заметил Роналд.
— Роналд, не мог бы ты подъехать и обсудить с ней сложившуюся ситуацию? Сделай одолжение?
— Бога ради, избавь меня от этого!
— Подожди, я не прошу о чем-то особенном. Завтра пятница. Ты бы мог добраться до Гринвилла, где она живет, а к вечеру уже вернуться в Нью-Йорк.
— И что это даст? Мне же нечего ей сказать, кроме того, что следует удовлетвориться теми деньгами, драгоценностями, мехами и всем остальным, что было ей подарено за годы замужества.
— Да, пожалуй, только сделай это поделикатнее.
— Зачем? Чтобы доказать, что и у юристов тоже есть сердце?
— Роналд, юрист — одна из самых высокооплачиваемых профессий в Штатах. Неужели ты не можешь пожертвовать несколькими часами своего времени и дать бесплатную консультацию молодой женщине, которая так нуждается в дельном совете? Признаюсь, хотя она и вышла замуж из-за денег, мне ее жаль.
— Хочешь сказать, продала себя за деньги, — уточнил Роналд.
— Наверное, ты прав. И все же почему-то она вызывает во мне симпатию.
— Я знал одного скотовода, который точно с такой же теплотой говорил о годовалом медвежонке гризли. Но не успел он отвернуться, как тот чуть не снял с него скальп.
— Ничего себе сравнение! — рассмеялся Элиот. — Как бы то ни было, я вижу, ты согласен. Иногда сентиментальные воспоминания детства здорово помогают, особенно когда надо принять трудное решение. Роналд, мы оба отлично понимаем, что девица действовала отнюдь не бескорыстно. Но она честно выполнила взятые на себя обязательства и терпела нелюбимого мужа до конца его дней…
— Какой образец честности и порядочности! — иронически заметил Роналд.
— Не будь таким бессердечным. Вспомни, что вдова осталась без гроша. При этом у нее нет ни особых талантов, ни профессии, ни образования за исключением секретарских курсов… Подожди, у меня идея! А что, если устроить ее на работу?
— Уж один-то талант у нее наверняка есть. Тот, с помощью которого она заработала обручальное кольцо.
— Да, тут ты, наверное, прав, — задумчиво произнес Элиот. — На что только не идут мужчины, чтобы затащить в постель приглянувшуюся им женщину!
— Так и быть, Элиот, я съезжу к этой дамочке, но не бескорыстно. В следующую субботу ты отправишься вместо меня на прием к миссис Мариотти.
— Тебе все еще приходится защищаться от ее темпераментных наскоков? — рассмеялся Элиот. — Я бы с удовольствием выручил тебя, приятель, но моя жена уже что-то запланировала на этот день.
— Ужасно!
— Советую тебе перелистать твою черную записную книжку. Если ты явишься в ее дом не один, миссис Мариотти вряд ли поведет себе столь навязчиво, как в прошлый раз.
Роналд недоверчиво покачал головой. Несси Мариотти, дочь известного сенатора, недавно в третий, а может быть и в четвертый, раз вышла замуж. Эта потрясающе эффектная женщина отличалась сверхъестественной ненасытностью. Напористость в любовных делах делала ее похожей на акулу, проглатывающую без разбора все, что проплывало мимо.
Роналду нравились энергичные женщины. Но, когда дама хватает тебя под столом за колено, в то время как ты разговариваешь с ее мужем, это уже похоже на извращение.
— Только известие о моей смерти заставит миссис Мариотти отказаться от ее планов, — недоверчиво покачал головой Роналд.
— Или известие о твоей помолвке, — снова рассмеялся Элиот.
— Это одно и то же, — уточнил Роналд.
Мужчины понимающе улыбнулись друг другу.
— Раз решено, то нечего откладывать, — со вздохом заметил Роналд, беря ручку и бумагу. — Я отправляюсь к твоей вдове завтра, с утра пораньше.
— Прекрасно. Вот адрес.
Роналд пробежал записку и замер, не веря своим глазам.
— Прости, как, ты говоришь, ее зовут?
— Миссис Пауртон. Элизабет Пауртон. Я плохо разбираюсь в современном сленге, но в годы моей молодости таких девочек, как эта, называли…
25 
