Особенно,... 
54 
Егерь Рейф натаскивал собак для охоты, Бен был сокольничим. В замке имелись свои возчики, кузнецы, бондари, каменщики. И еще мастера, гнувшие луки, и те, кто делал к этим лукам стрелы… и еще те, кто изготовлял алебарды, и множество прочего мастерового люда, обеспечивавшего замок уймой нужных вещей… У Розамунды голова шла кругом от всех этих премудростей.
Кроме искусных ремесленников в замке проживала целая прорва всяких прачек, швей, горничных, поварят. И еще полдюжина пажей – все сыновья знатных лордов, они были в замке для выучки, чтобы к зрелым годам стать настоящими рыцарями. Пип, отданный в услужение Розамунде, был сыном сэра Мида Аэртона.
Розамунда извела стопы бумаги, записывая обстоятельные назидания главного управляющего, заодно упражняясь и в каллиграфии, которой ее когда-то учили в обители. Сестра Магдалена была требовательна, наконец-то Розамунде пригодились ее изнуряющие уроки. В Виттоне ее грамотность никому не требовалась, крестьяне вполне обходились устной речью. Час за часом молодая хозяйка корпела над длинными перечнями слуг, старательно запоминая, кто к чему приставлен. Надо сказать, усердие Розамунды у самих слуг восторга не вызывало, хотя они были обходительны и отвечали на все ее вопросы. Она не сомневалась, что втайне они очень недовольны ее стремлением вникнуть во все их секреты. Видать, понимали, что чем больше она будет знать, тем труднее им будет шельмовать.
Почувствовав, что обиход в замке изучен ею достаточно, Розамунда отправилась осваивать конюшни. До чего же огромные жеребцы содержались там – специальной породы, предназначенной для войны. Когда они потряхивали огромными мордами и рыли землю чудовищными копытами, Розамунду охватывала дрожь. Ей, само собой, лошади были не в диковинку, но она-то видала их на воле, а тут их столько сразу, да загнанных в тесные стойла – поди не испугайся… Элфред, седовласый конюх, ознакомил ее со всем своим хозяйством и лишь после этого подвел к стойлу, где обитала изящная серебристая кобылка.
Точеная головка с блестящей светлой гривой внезапно высунулась наружу, и обе леди принялись придирчиво друг дружку разглядывать. Розамунда робко коснулась бархатистой мордочки. Кобылка не стряхнула ее пальцев и не пыталась их укусить, тогда Розамунда, осмелев, погладила стройную шею.
– Кличка у нее Динка – на каком-то заморском наречии это означает луна. Завез ее к нам один купец, сказал, что она из царских конюшен. Лошадь резвая да ласковая, но может при случае и взбрыкнуть. Вам она сразу дастся в руки, попомните мое слово.
Когда конюх ушел, Розамунда стала нашептывать лошадке, что ездить-то она совсем не умеет и потому просит ее помочь своей хозяйке, не выставлять ее полной дурой. Динка понимающе фыркнула и стала обнюхивать Розамунде лицо.
Перед первой выездкой Розамунде пришлось признаться, что она почти не умеет управляться с лошадью. К ее удивлению, Элфред засмеялся, сочувственно кивая:
– Ах, леди, я это сразу смекнул. – Он еще больше развеселился, увидев ее оторопелый взгляд. – Человек я бедный, но не такой уж простофиля. По моему разумению, у монашек на лошадях не шибко часто покатаешься.
– Мы все больше сидели взаперти, – пробормотала Розамунда, страшась подробных расспросов о монастыре. Но он, слава Богу, не стал любопытствовать.
– Ну-ка садитесь, леди, прокатимся покамест по двору.
Дней через десять Розамунда уже чувствовала себя уверенней. Когда не нужно было спешить и никто над ней не зубоскалил (как то любил делать сэр Исмей), она могла даже обходиться без посторонней помощи. Динка оказалась податливой и смышленой, обоюдные их успехи – результат ежедневных занятий – были просто поразительны.
Из-за обильных снегопадов по-настоящему долгую поездку – за пределы замка – пришлось отложить. Глядя из своей башенки на обильные хлопья, Розамунда гадала, где же сейчас ее Генри? На занесенной сугробами дороге или под кровом чьего-нибудь замка… или поместья. Много дней и ночей ветер жалобно завывал над башней, и все вокруг было белым и безмолвным.
Потом снег растаял и проклюнулись на деревьях листочки. И только тогда прибыл вестовой с доброй вестью – его светлость через две недели будет дома. В замке закипела работа – все его обитатели готовились к встрече хозяина.
Розамунда еще усердней занялась верховой ездой, чтобы к приезду Генри обрести подобающую леди легкость и небрежность. В погожие дни она ездила на вересковые пустоши. Ехать верхом на Динке было таким удовольствием, что Розамунда дивилась теперь своему прежнему страху перед седлом. Она успела привязаться к своей лошадке и целиком ей доверяла. Элфред, памятуя наказ хозяина, за стенами замка всегда ее сопровождал, беря с собой на всякий случай и двух грумов.
54 
