57 
Она округлила глаза:
— Вы уверены? Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством.
Хмыкнув, он направился к домику.
Она, улыбаясь, двинулась следом.
Кухня была старомодная и просторная, с дубовыми шкафами, окрашенная в цвет жареного миндаля. Мурлыкая себе под нос, Хани отобрала все необходимое для пирогов и выудила из холодильника полкило бекона. Начав отмеривать муку в пеструю глиняную миску, она услышала доносившиеся из гостиной звуки баскетбольного матча с участием команды «Сунерз», транслировавшегося по телевизору. Хани не стала бы возражать, составь Дэш ей компанию, но в его кухне ей было хорошо и в одиночестве.
Спустя минут сорок пять она позвала его занять место за старым дубовым столом, стоявшим в небольшой нише. Дядюшка Эрл не любил разговоров за едой и приучил к этому своих домочадцев. Поэтому Хани молча приподняла чистое чайное полотенце, открыв взорам миску, полную исходящих паром золотисто-коричневых пирожков. Взяв сразу два, Дэш подцепил вилкой с полдюжины ломтиков бекона и положил на свою тарелку.
Едва он разломил первый пирог, из него, как и предсказывала Хани, вырвалось облачко пара. Она передала ему масло и кувшинчик с заранее подогретым сиропом. Это был не кленовый сироп, его не нашлось в хозяйстве Дэша. Кусочек масла моментально впитался в стенки пирога, сироп начал стекать с краев. Теперь можно поесть и самой.
— Хорошо, — пробормотал Дэш, расправившись с первым пирогом и принимаясь за второй. Хани отпила глоток кофе, который только что сварила. Он был крепковат для нее, но она знала, что Дэш любит именно такой. Когда исчез и второй пирог, она потихоньку подвинула всю миску, чтобы ему было легче добираться до следующих.
Хани всегда ела немного и теперь удовольствовалась одним пирогом с кофе. Тем временем Дэш доедал уже четвертый.
— Хорошо, — повторил он.
Его удовольствие наполнило ее гордостью. Может, она и не очень красива или слишком легкомысленна, но зато наверняка знает, как его накормить!
Он уплел девять ломтиков бекона и с полдюжины пирогов, прежде чем наконец остановился. Поглядев на нее, он усмехнулся:
— Вы превосходный повар, девочка!
— Вам надо было бы еще попробовать моего жареного цыпленка. Снаружи чисто золотая корочка, но зато внутри…
— Стоп! Хани, вам когда-нибудь приходилось слышать о такой штуке, как холестерин?
— Конечно. Его еще Лиза использует для обесцвечивания волос.
— Думаю, это «Клейрин».
— Ой, я перепутала. — И она невинно улыбнулась. Пока он ел, Хани не давало покоя кое-что из того, что он сказал раньше. И когда он всыпал полную с верхом ложку сахару а свой кофе, она решила, что сейчас самое время спросить его об этом.
— Назовите хоть одного слабохарактерного человека, к которому я привязана.
— Прошу прощения?
— Ну, раньше. Вы еще сказали, что сильным я показываю спину. И что привязываюсь к слабохарактерным. Вот и назовите хоть одного.
— Я говорил это?
— Да, говорили. Кого вы имели в виду?
— Ну… — Он помешал кофе. — Как насчет Эрика для начала?
— Я никогда не привязывалась к Эрику Диллону. И все его поведение кажется мне невыносимым.
— Разумеется, привязались.
— Он же груб и помешан на своей персоне!
— Это вы верно подметили.
— Но зато он очень талантлив. — У нее неожиданно появилось желание вступиться за Эрика.
— И опять вы правы.
— Надо быть чокнутой, чтобы беспокоиться об Эрике Диллоне. Ни за что на свете такой человек, как он, не взглянет второй раз на девушку вроде меня — низенькую злючку с большущим, прямо как у старой прилипалы, ртом.
— А что такое вы говорите о своем рте?
— Да вы только взгляните на него. — Она смутилась. Он внимательно посмотрел на ее губы, и в глазах мелькнула улыбка.
— Хани, масса мужчин посчитали бы, что у вас очень сексапильный рот. Вот если бы вы еще и не болтали так много…
Она посмотрела на него:
— А ну, попробуйте назвать еще хоть кого-нибудь, кроме Эрика Диллона. Наверняка знаю, что вам это не удастся, поскольку я вижу людей насквозь. Меня восхищает сила.
— Это верно?
— Да уж куда вернее.
— Тогда почему же вы, мисс Великий Знаток Людей, прямо-таки горели желанием расположить меня к себе?
Хани видела, что он намеревался сказать это в шутку, но получилось совсем иначе. Едва Дэш произнес эти слова, как лицо его окаменело, и возникшие между ними теплые отношения мгновенно испарились.
57 
