Особенно,... 
40 
Первые же слова Мануэля на следующее утро заставили Дженни испытать тревогу. Он велел ей никуда не отлучаться от кибитки до его возвращения.
– И как долго продлится мое заключение? – спросила она, безошибочно угадав перемену к худшему в его настроении. Впрочем, все началось еще ночью. Мануэль не сказал ей ни слова с тех пор, как она вернулась от Розы. Сейчас он молча надевал свой лучший наряд, готовясь отправиться в Лондон.
– Меня не будет большую часть дня, а я не хочу подвергать тебя опасности. Во-первых, констебли могут тебя разыскивать, а во-вторых, кто знает, что еще может выкинуть Марта.
– Марта едва ли на что-то способна после того, что ты с ней сделал!
Мануэль больно схватил Дженни за руку.
– Послушай, или ты пообещаешь мне, что не будешь отходить от вардо, или я привяжу тебя к топчану. Да, пожалуй, я лучше тебя свяжу.
С этими словами он одним движением перехватил обе кисти девушки одной рукой, в другой словно по волшебству оказалась веревка. Как Дженни ни визжала, как ни выворачивалась, Мануэль был намного сильнее ее.
– Ну вот – руки, ноги связаны. Если ты не хочешь, чтобы я тебя и впрямь к топчану привязал, ты будешь Меня слушать, а рот держать на замке.
Дженни начала было кричать и ругаться, но Мануэль оторвал кусок от простыни и завязал ей рот.
– Ну вот, так будет лучше для тебя же самой. – Мануэль задержался около нее, не в силах отказать себе в удовольствии погладить ее по шелковистым волосам. – Еду тебе принесут, если я не вернусь к вечеру. Если все пойдет гладко, – добавил он, сняв со вбитого в стену гвоздя шляпу с плюмажем, – у нас хватит серебра, чтобы одеть тебя с головы до ног в шелка и атлас.
Дженни что-то пробурчала, но Мануэль ее не слышал, да и не мог слышать – рот у нее был завязан, а возмущение и ярость, горевшие в ее серых глазах, не произвели на него никакого впечатления.
– Поверь, любимая, это для твоего же блага, – повторил он и вышел.
Дженни не знала, сколько времени провела, сидя на полу, связанная, как овца на бойне. Солнце стало светить ей к глаза, и она откатилась к железному очагу – там было по прохладнее. Она понимала, что, начни она драться с Мануэлем всерьез, все обернулось бы еще хуже. Скорее всего он бы крепко избил ее, прежде чем связать.
Дженни уже начала засыпать, когда кто-то приоткрыл дверь. На пороге стояла Роза.
– Ба! Смотри-ка, как он с тобой обращается – словно с диким зверем.
Дженни умоляюще уставилась на Розу, и та вняла мольбам девушки.
– Его еще долго не будет, – сказала старая цыганка и, вытащив нож, с которым никогда не расставалась, разрезала веревки.
– Роза, я так вам благодарна! Он сказал, что это для моей же безопасности, но я…
Дженни едва не расплакалась, разминая затекшие руки.
– Мануэль помешался на тебе. Я это давно поняла. Он обезумел.
– Он боится за меня.
Роза презрительно хмыкнула.
– Со мной тебе ничто не грозит. Пойдем. Ты, верно, голодна.
Дженни с удовольствием уплетала рагу из овощей с бараниной. Она так проголодалась, что не сразу услышала стоны, доносившиеся откуда-то из угла.
– Марта, – пояснила Роза. – Моя сестра за ней ухаживает.
– Как она?
Роза пожала плечами.
– Красивой ей уже не быть, но жить будет, – сказала она и скрылась за ширмой. Вернувшись, она подала Дженни кожаное ведро. – Пойди принеси мне воды, горджио. Тут неподалеку есть колодец – ближе, чем к реке идти.
Всего лишь ведро воды за то, что Роза для нее сделала!
Дженни отправилась в сторону ярмарочной площади – колодец был там, и только тогда ей пришло в голову, что у нее наконец появилась реальная возможность бежать – она была одна, и никаких провожатых!
– Доброе утро, мисс!
Дженни испуганно вздрогнула и подняла глаза. Косоглазый Джек!
Он ухмыльнулся, обнажив обломки зубов.
– Ну вот мне и выпал шанс вернуть должок. Цыганская месть – штука не слишком приятная.
Дженни не стала просить Джека объясниться, она кожей почувствовала, что ей грозит беда;, и пустилась наутек. Не разбирая дороги, она бежала, пока не выбилась из сил. Оказавшись в темном проходе между прилавком, где продавался эль, и аптекарским лотком, она остановилась, чтобы передохнуть. Переждав немного, она осторожно высунула голову из темного прохода и тут же испуганно вскрикнула. Что-то черное опустилось ей на голову.
– Ну вот я тебя и поймал, красотка.
Как Дженни ни билась, она не могла сбросить мешок. Удар в живот заставил ее согнуться пополам.
40 
