89 
– Нам пора, – сказал сэр Майлз, увлекая Дженни за собой в сад.
На дорожке к ним подошел слуга Карла.
– Следуйте за мной, госпожа Данн.
– Да, дорогая, торопись, – с сарказмом усмехнулся сэр Майлз. – Конь застоялся.
Тот же маленький чернявый человечек, что когда-то привез ее в дом сэра. Майлза, поманил ее за собой.
– Вы ведете меня в покои короля? – спросила Дженни.
– Госпожа Данн, вам давно пора научиться не задавать вопросов.
Дженни молча следовала за слугой Карла. Они поднимались вверх по крутой спиралевидной лестнице, пока не оказались перед закрытой дверью. Слуга несколько раз постучал, после чего распахнул перед Дженни дверь.
В комнате царил полумрак. Все освещение составляли лишь несколько свечей в золоченых подсвечниках. Не успела Дженни ступить за порог, как в ноги ей кинулась злобная собачонка – тот самый королевский спаниель, с которым она имела честь встретиться на аудиенции у королевы.
– Тихо, это хорошая девочка! – Карл, смеясь, вышел из сумрачного алькова возле камина, чтобы отогнать одну особенно ретивую суку. – Том, не сочти за труд, убери их отсюда. Их забота о моей безопасности, пожалуй, чрезмерна.
Наконец дверь за слугой закрылась, и они остались одни. Дженни, охваченная неловкостью от того, что находилась в святая святых дворца – королевской опочивальне, застыла на пороге. Карл успел снять камзол и был лишь в бриджах и белой рубашке.
– Ты что, онемела?
Карл с нежной улыбкой привлек ее к себе.
– Успокойся, бедное дитя. Не бойся своего злобного короля. Как тебе мой сегодняшний поцелуй? Понравился?
– Нет, потому что я знала – на нас все смотрят.
– Значит, мне следует исправиться. Здесь на тебя смотрит всего одна пара глаз, и эти глаза полны желания.
С этими словами он жадно поцеловал ее в губы.
– Мне было так одиноко без тебя, – прошептала Дженни. Положив голову на его плечо, она глубоко и удовлетворенно вздохнула. Он не сказал, что скучал без нее, и она была благодарна ему за честность.
– Но теперь этому конец, Дженни-птичка. И чтобы не доводить число дней разлуки до чертовой дюжины, мы должны успеть соединиться пока часы не пробьют полночь. Значит, надо торопиться.
Дженни улыбнулась. Да, она страдала от его неверности, но, когда Карл был с ней, он всегда вел себя так, будто она единственная женщина в его жизни.
– О, дорогой, я не требую от тебя держать слово! Люби меня медленно, нежно.
– О, черт возьми, как это здорово звучит в твоих устах…
– Но ведь это и в самом деле прекрасно, не так ли?
– С тобой я как в раю.
Карл поднял ее и понес на кровать, украшенную пологом с вышитым золотом гербом Англии. Здесь, на королевском ложе, тела их сольются в одно – его, короля Англии, и ее, Дженни Данн, служанки из захудалой таверны. Как все странно сложилось и какая тернистая дорога привела ее сюда. Всего полгода назад она и помышлять не смела о том, что будет лежать в объятиях человека, который владеет страной. И вдруг Дженни словно озарило огнем – она вспомнила предсказание старой цыганки. Не Мануэля, цыганского короля, увидела Роза в священном огне, а правителя королевства!
– Что с тобой, моя сладкая? – спросил Карл, заметив, как расширились зрачки его возлюбленной.
Дженни порывисто обняла его, словно хотела убедиться в том, что Карл и в самом деле существует, чуть отстранилась, бережно провела по мощным плечам, по груди.
– Если тебе хочется потрогать меня, дорогая, не останавливайся на достигнутом.
Дженни улыбнулась, но покачала головой.
– Вначале я должна сказать тебе кое-что.
– Так говори же скорей, не держи меня в неведении.
– Цыганка предсказала мне близость с королем. И только сейчас я поняла, что ее предсказание осуществилось.
Карл смотрел на нее с нежностью, ласково поглаживая по бархатистой щеке.
– Близости с тобой мне сейчас и недостает для полного счастья.
– Тогда, ваше величество, именно это вы и получите, – чуть хрипло пообещала Дженни. Дрожащей рукой она провела по его лицу. – Вы – мой король, но вы для меня значите неизмеримо больше, чем повелитель.
Страсть накатила на него волной. Карл коснулся ее груди, обтянутой фиалковым атласом, но, горя от нетерпения, повернув к себе спиной, принялся расстегивать многочисленные крючки тесно облегающего платья. Вскоре ему удалось освободить ее грудь, полную, сливочную, в обрамлении лилового атласа и пенных белых кружев. Задыхаясь от восторга, Карл откинулся на подушки, усадив ее на себя так, что тяжелые полушария нависала над его лицом, словно спелые сочные плоды. Стараясь быть нежным, он ласкал ее грудь, целовал ее, пробуждая для восторга каждый дюйм ее тела, и она, дрожа от страсти, уже не только принимала его ласку, она ласкала его с той же жадностью, что и он ее. Да, Карл был выдающимся любовником.
89 
