104 
— А тебя нет в живых, вот почему, — последовал спокойный ответ.
Миранда вздрогнула, как от озноба, ко постаралась, чтобы голос по-прежнему звучал ровно.
— Как это? Я не понимаю.
— Сейчас поймешь. Эта сучка Джиллиан перед тем, как смыться из Англии, отрастила волосы и перекрасилась в блондинку. Ты немножко посветлее, но разница незначительная.
Когда Саша поведал ей все без утайки, Миранда застыла. Показалось, что она сходит с ума, когда в цокоте копыт явственно услышала: «У-мер-ла-у-мер-ла-у-мер-ла…»
«Джаред! — мысленно взмолилась она, собирая в кулак волю. — Не верь! — кричал разум, вызывая в памяти его образ. — Жива я, жива! Жи-ва-жи-ва-жи-ва!..»
— Мирашка, что с тобой? — прозвучал встревоженный голос Саши.
— Я Миранда Данхем, а никакая не Мирашка! — воскликнула она. — И я жива! Никто не поверит вашим бредням! Мы с Джиллиан совсем непохожи.
— Чудачка! Тебе никогда не доводилось видеть утопленников? — Миранда побледнела, а Саша хмыкнул. — То-то! А кроме того, никому И в голову не придет связать Алексея Владимировича с твоим исчезновением! Вас не видали вместе, и его карету никто не опознает. Все пройдет как по маслу. Вот с гувернанткой княгини Тумановой шуму было много.
— Ас ней что было?
— Пару лет назад князю понравилась одна француженке. Гувернантка… Воспитывала детишек княгини Тумановой. Красавица — каких поискать! Белокурые волосы, глаза серые… Алексей Владимирович загорелся. В аккурат для его Луки… А француженка возьми и оставь княгине записку! Та — к царю, а тот дал такой нагоняй князю, что ой-ой-сй! Я думаю, больше для острастки. Алексей Владимирович ежегодно вносит в царскую казну крупную сумму. Как-никак ферма приносит ему неплохой доход.
— А что стало с девушкой? — спросила Миранда.
— А ничего! Живет себе на ферме, влюбилась в Луку, родила от него двух девчушек. Ты тоже его обязательно полюбишь. Конечно, он простоват, но очень приятный мужчина.
— Чепуха! Спать с ним я не собираюсь, так что детям неоткуда будет взяться. Рабство — это позор. Уж лучше умереть!
— Глупая ты, Мирашка! Будешь делать то, что велят, вот и все.
— А я не подчинюсь! — мрачно заявила она. — Никто меня не заставит.
— Ошибаешься, Мирашка! Церемониться с тобой не будут. Не захочешь по-хорошему, заставят силой. Да и вообще, чего взвилась?
Лука не какое-то грубое животное — добрый, ласковый.
— А где мы сейчас едем? — спросила Миранда, решив сменить тему.
— Уже Киев проехали! — Хочет знать — пожалуйста, подумал он. Все равно никуда не денется. — Впереди Одесса. К вечеру будем уже на ферме. Она километрах в тридцати от Одессы, если не ошибаюсь.
Миранда мысленно представила карту России. «Вот и пригодилось знание географии!» — подумала она. Зануда гувернантка теперь казалась ей милейшей особой.
— Сколько дней мы в пути? — спросила Миранда невинным голосом.
— Шестой день.
— Не может быть!
— Очень даже может. Мирашка, есть хочешь? Скоро остановка. Лошадей сменим и дальше покатим. Хочешь супу? Есть цыпленок жареный, фруктов полно…
Миранда кивнула и, забившись в угол, предалась размышлениям. Одесса — на Черном море. Это раз. Османская империя совсем близко. Это два. Турки — союзники англичан. Это три. Конечно, потребуется время, чтобы сориентироваться. В общем, пока не выработает план действий, придется ладить с Сашей и постараться не подпускать близко Луку. Главное — не поддаться панике!
Интересно, далеко ли турецкая граница? Если ферма князя Черкесского на побережье, может, удастся стащить лодку. Морем уходить все-таки надежнее; ни собак, ни людей. Если спрятать волосы под шапкой… Нет, лучше отрезать! Можно перекраситься, надеть мужскую одежду… Миранда с тоской посмотрела на пышную грудь — с тех пор как маленький Том появился на свет, она заметно увеличилась в объеме. Надо будет потуже перебинтовать.
А компас? Знают ли в этой стране, что это такое? Миранда лихорадочно обдумывала детали побега. Без компаса можно заблудиться! Когда расскажет все Джареду, вот уж он посмеется! Джаред… При мысли о нем глаза наполнились слезами. Неужели он поверит, что ее нет в живых? Поверит… Куда денешься, если представят неопровержимые доказательства.
«Я люблю тебя, Джаред! — мысленно взывала она к нему. — Люб-лю-люб-лю-люб-лю…»
Саша решил не докучать ей. Пускай посидит поразмыслит! Женщины его вообще мало интересовали. Он никогда не видел от них ничего хорошего.
104 
