171 
Нежность его ласки заставила Велвет расслабиться. Он не старался раздвинуть ей губы, находя особую сладость в том, чтобы почувствовать твердость ее плотно сжатого прелестного ротика. И вдруг, не в силах больше сдерживаться, поднял руку к ее груди и принялся ее ласкать. Она что-то прошептала, не отрывая губ, в то время как сосок ее груди неожиданно набух и выдался вперед. Он зажал его пальцами и больно ущипнул.
Ее пронзило внезапное острое желание, шедшее откуда-то из самой глубины ее женского естества. Тихонько охнув, она все-таки пересилила себя и уперлась руками ему в грудь. Его тело пылало как огонь, и какое-то мгновение она не в силах была сопротивляться. Он медленно и нежно целовал уголки ее рта, стараясь оттянуть конец их ласки.
Велвет открыла глаза и увидела, что он глядит на нее с нескрываемым желанием. Она знала, о чем он молча просит ее. На глаза навернулись слезы.
— Я не могу! — в отчаянии прошептала она и оттолкнула его. Застонав, Акбар обхватил голову руками. Он хотел ее! И у него есть полное право взять ее. Разве же он не пошел на то, чтобы оказать ей честь и жениться на ней, зная, как европейцы щепетильны в этом отношении? И несмотря на это, она все-таки отвергла его! Он опять застонал, понимая, что принуждать ее к близости бесполезно. Это было бы признанием поражения, а он не потерпел поражения еще ни в одном сражении, тем более в любовном, да еще от какой-то девчонки!
— Повелитель! — рядом с ним оказался Адали. — Повелитель, она все еще привязана к своей прошлой жизни. Это скоро пройдет. Я уверен!
Нетерпеливо фыркнув, Акбар спустился с балкона. Он ни с кем не желал общаться и уж тем более выслушивать советы на тему о том, как объезжать молодых норовистых лошадок.
Вместо этого он отправился в роскошные покои Иодх Баи, принцессы Эмбер, одной из его любимых жен. Он нашел ее за чаепитием с его первой женой, его кузиной Ругайей Бегум. Женщины встали, чтобы поприветствовать его, вежливо поклонившись. Ругайя Бегум была пухленькой ширококостной женщиной с чудесной гладкой кожей и блестящими черными глазами. Ее некогда темные волосы сейчас посеребрились, а он все еще считал ее красавицей. Рядом с ней миниатюрная Иодх Баи смотрелась как куколка. Он обожал их. Они были добрыми, любящими женщинами, никогда не доставлявшими ему никаких хлопот. И он очень ценил их мнение во всем, что касалось домашних дел.
Они удобно усадили его, обложив подушками, и предложили выпить чего-нибудь освежающего. С самого начала им было ясно, что он пришел с какой-то целью, но они ни о чем не спрашивали, ожидая, когда он сам начнет разговор. Акбар довольно вздохнул и отхлебнул крепкого горячего чая из Ассама, который они преподнесли ему. Иодх Баи протянула ему тарелочку с крошечными пирожными с начинкой из арахиса, меда и кунжута. Акбар взял одно, не торопясь съел его, наслаждаясь тягучей сладостью меда. Тут же рядом возникла рабыня с влажной салфеткой, чтобы вытереть его перепачканные руки. Теперь уже окончательно успокоившись, он откинулся на подушки и взглянул на своих жен.
— Мне нужен ваш совет в одном весьма деликатном деле, — начал он.
— Как мы можем что-то тебе советовать, Повелитель? — спросила Иодх Баи.
— Это касается моей новой жены, англичанки. Она прекрасная собеседница и все такое, но упорно отказывается лечь в мою постель. Я не хочу заставлять ее силой, но желание мое так велико, что начинает меня самого раздражать.
— Я слышала, она вдова, — заметила Ругайя Бегум. — Коли уж она не девственница, я не понимаю ее притворной застенчивости.
— Может быть, она все еще хранит память о своем покойном супруге, Повелитель? — сказала Иодх Баи.
— Да, наверное, так.
— Тогда надо заставить ее перестать думать о нем и начать думать о тебе, иначе ты никогда не получишь ее.
— Но как это сделать? — спросил он.
— Я помогу тебе, Повелитель. Я подарю твоей английской розе нашу «Ночную книгу». У меня как раз есть одна, которую я хотела послать дочери своего брата, выходящей в следующем году замуж, но у меня будет достаточно времени, чтобы приготовить для своей племянницы другую «Ночную книгу». А эту я отдам твоей розе. Завтра ты придешь к ней и попросишь показать книгу, которую я ей послала. Когда она увидит, как должны любить друг друга мужчина и женщина, уверена, что вся ее напускная стыдливость улетучится как дым.
— Если только она не холодна по натуре, — добавила Ругайя Бегум. — Эти европейские женщины совсем не такие, как мы.
171 
