Особенно,... 
121 
Кристел долго и пристально смотрела на него, ничего не отвечая. Глаза у нее наполнились слезами. Именно этих слов она ждала несколько лет назад, о них мечтала, пока он был в Корее, мечтала так долго и в конце концов потеряла надежду, решив, что он вернулся к Элизабет, даже не сообщив ей об этом.
– Ну как?.. Он смотрел на ее слезы и не мог понять, отчего она плачет – от радости или от горя. Он обнял ее и прижал к себе, а она все плакала, и он улыбаясь начал успокаивать ее: – Ну-ну, не плачь, любимая. Все не так уж плохо. Я обещаю тебе, все будет хорошо. Я буду заботиться о тебе... Клянусь! – Теперь это стало его самым большим и единственным желанием. Он осторожно отстранился от нее и посмотрел ей в глаза.
И тут Кристел медленно покачала головой. Она ему еще ничего не сказала.
– Может быть, теперь ты не женишься на мне. – Пришло время рассказать ему об Эрни.
– Не вижу причины, почему бы я не смог этого сделать. Ведь ты же не вышла замуж, пока меня не было. – Он усмехнулся, уверенный, что она этого не сделала. – Но даже если это так, то в этом нет ничего страшного. Мы можем уехать в Рино недель на шесть и пожениться там, если ты замужем. – Он поддразнивал ее, но она смотрела на него с отчаянием, казалось, у нее сейчас от горя разорвется сердце. Все гораздо хуже. Наконец-то он станет свободен, но она не сможет уйти от Эрни. Но ведь если бы он хотя бы написал ей, предупредил, объяснил... И тут она вспомнила его письма, на которые не ответила. Она думала, что они пришли слишком поздно, и у нее не было сил мучить себя, продолжая играть в любовь со Спенсером. Его молчание затянулось, и она решила, что после встречи с Элизабет в Токио он не стал разрывать свой брак.
– Спенсер... – Она пыталась найти подходящие слова, чтобы объяснить ему все, зная, как это будет нелегко. – Я живу с одним человеком. В общем, с моим импресарио, это долго рассказывать. Я не знаю, что тебе ответить, не знаю.
Он уставился на нее в изумлении, ожидая услышать что угодно, но только не это. Он не знал, как она воспримет его решение: разозлится, останется равнодушной, попытается скрыть свои чувства? Но он никак не мог предположить, что она, все еще любя его, станет жить с кем-то другим. И ему совсем не понравилось ее объяснение.
– Я приехала в Голливуд и познакомилась с ним через двух агентов. Они сказали, что он – один из лучших импресарио в городе. В очень короткое время он устроил меня в картину. Представь, я начала работать уже через неделю после того, как приехала сюда. Он делал для меня все: покупал одежду, нашел отель, даже платил за него... – Она не решилась рассказать Спенсеру про ночь в Малибу и бриллиантовый браслет. – Я подписала с ним контракт, и он продолжает опекать меня, Спенсер. Я многим ему обязана: не могу просто так взять и уйти от него, это было бы несправедливо. – Похоже, что она стала рабыней этого человека.
Спенсер не верил своим ушам:
– Ты его любишь?
Она в отчаянии покачала головой:
– Нет, нисколько. Я с самого начала рассказала ему про тебя. Сказала, что у нас все кончено. Тогда я так и думала. Ты не писал мне несколько месяцев, и я подумала, что ты решил вернуться к Элизабет... – Она сказала это безразличным голосом и опять начала плакать.
Он нервно ходил по комнате.
– Я решил выжить, если, конечно, тебе это интересно. – Он посмотрел на нее невидящими глазами. Все то время, пока он изнемогал от усталости и холода, живя в окопах посреди лесов в Корее, она думала, что он не любит ее.
– Прости, но тебя не было так долго, теперь уже все по-другому. Ты же знаешь, как сильно я хотела попасть в Голливуд. – Она, как всегда, говорила правду, но от этого Спенсеру было не легче, и ему все больше переставало нравиться то, что она говорила.
– Так сильно, что смогла ради этого продать свое тело, да и всю себя с потрохами?
– Черт возьми, послушай! – Она вдруг вскочила на ноги, такая же разгневанная, как и он. – Когда ты уезжал из Штатов, ты был женат, или ты забыл об этой маленькой подробности? И я прождала тебя почти три проклятых года, Спенсер Хилл! А ты большую часть этого времени даже не удосужился писать мне. Хотя бы в конце концов какие-то несчастные десять слов на жалком клочке бумаги, которые могли быть предназначены для кого угодно! Ты ни слова не написал о нас с тобой, о нашем будущем и даже о том, что ты собираешься делать. Ты думал, я буду сидеть и ждать? Я так и делала и, поверь, довольно долго. Но я тоже имею право на личную жизнь. И не считаю, что она заключается в том, чтобы сидеть у миссис Кастанья и ждать, когда мне с неба свалится удача. – Он не отвечал ей, ведь эти горькие слова были правдой. Ему нечего возразить. – И я приехала сюда, а Эрни взял меня под свою опеку. У него большие связи, Спенсер. И в один прекрасный день он сделает из меня кинозвезду. Конечно, я не собираюсь оставаться с ним навсегда, но и просто так взять и уйти тоже не могу, даже ради тебя. Он ждет от меня отдачи, а я не хочу превращать своего друга во врага. Он сделал для меня много хорошего, и я ему многим обязана. Если я поступлю с ним по-свински, он может отомстить.
121 
