ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  132  

Тирулега понурился, став похож на дряхлого ворона.

– Что ж, благодарю за откровенность. Признаться, я терялся в догадках: очень уж вы неординарная личность… И, знаете, – барон решил приоткрыть карты: хотелось ободрить старика, – если мои умозаключения верны…

– Эй, светлость! Тут зубарь буянит. Тебя требует.

Умение Коша объявляться в самый неподходящий момент просто восхищало. И ведь главное – без тени злого умысла! «Планида такая,» – как говаривали, бывало, астрологи, не в силах внятно истолковать мудреный гороскоп.

– Прошу извинить, сударь. Зовут.

Тирулега молча кивнул, качаясь в седле.

Едва Конрад поравнялся с фургоном, из-за спины возницы опасливо выглянул пульпидор, нелепо вертя головой – точь-в-точь гадкий лебедь-вертишей.

– Я вас слушаю, сударь Кугут.

– За нами следят?

– Не волнуйтесь: всадники скрылись, а я еду так, чтобы заслонить вас в случае необходимости.

– Мы подъезжаем к рубежам Майората?

– И Чуриха. Осталось немного.

Дорога гадюкой-альбиносом вползала на вершину мелового холма. Из-под копыт летела белая пыль, мукой оседая на одежде, на полотне фургона, на мордах карликовых битюгов. Левый битюжок возмущенно чихнул, сбившись с шага.

– В таком случае я желаю переговорить с вами наедине.

– Сударь, мы спешим, и не станем делать привал.

– Немедленно! Это вопрос жизни и смерти!

– Да говори, как есть, тут все свои!

Предложение рыжего Рене проигнорировал.

– Это важно, ваша светлость! – у горбуна дергалось левое веко. – Пока не поздно…

Барон колебался. Случайный попутчик с самого утра был взволнован и теперь, кажется, решился облегчить душу. Чем? Чистосердечным признанием? А если откровения «зубаря» яйца ломаного не стоят? Конрад втайне отметил, что сокрушаться по Генриэтте Куколь, желая, чтобы вигилла оказалась поблизости, входит у него в привычку. Накрыла бы экраном, и секретничай, сколько угодно.

Как там она, в Чурихе? – молчит, а могла бы дать весточку…

– Ваша светлость!..

– Вот же банный клещ! Впился в задницу и грызет… – донеслось из недр фургона ворчание Аглаи Вертенны. – Вы б потолковали с ним, а? Ежели чухню наплетет, так и в глаз можно… все развлечение…

– Нам не следует задерживаться, сударыня.

– И не надо. Пущай возьмет у вороны плащ со шляпой…

– У кого возьмет?

– У сударя Тирулеги! Переоденется, на коня пересядет – родная мать не узнает. Мелите языками хоть до завтра! Лишь бы я вас, оглоедов, не слышала…

«Мог бы и сам додуматься, – досадовал Конрад, пришпоривая кобылу. – Переодевания и конспирация – это по вашей части, господин обер-квизитор! Утерла вам нос старуха. Стыдитесь! А горбун умеет быть убедительным. Надеюсь, разговор стоит всех этих ухищрений.»

Ловец снуллей согласился без уговоров: видно, уже жалел, что поехал верхом, и не возражал проделать часть пути в фургоне. Наблюдая, как Кош придерживает мохноногих лошадок, барон запоздало удивился: рыжий прекрасно управлялся с битюжками, и те отвечали ему любовью. А ведь лошади боятся оборотней! Это общеизвестно. Конечно, со временем их можно приучить, но чтоб вот так, сразу…

Переодевание заняло не более пяти минут.

Вскоре из фургона выбрался Рене в балахоне и шляпе энитимура, с шорами на голове, вскарабкался на вороного жеребца – и фон Шмуц жестом пригласил его отъехать вперед шагов на тридцать. Мимоходом обернувшись, Конрад обнаружил, что Аглая Ветренна не спит в фургоне, как обещала, а устроилась на козлах рядом с хомолюпусом. Руки вредной старухи, как всегда, находились в непрестанном движении. Правая ловко вертела странную штуку, похожую на веретено, а левая ладонь жила отдельной жизнью, сжимаясь в кулак и вновь разжимаясь. Вспомнилось ночное: «Бейте его, гадюку!.. он нашу кобылку воровал!..»

Барон с радостью, недостойной дворянина и кавалера, понял: в случае чего, веретено без промаха полетит в затылок пульпидора.

– Итак, что вы хотели мне сообщить?

– Граница Майората близко, а они, вне сомнений, меня выследили, – Рене нервно облизал губы. Он попытался оглядеться по сторонам, но шоры решительно пресекли эту попытку. Ограниченность зрения ничуть не успокоила Кугута. – Я должен сейчас же передать крепундию представителю Надзора Семерых. Во избежание.

– Передать что?!

– Крепундию!

– Вы говорите о медальоне?

– Да! Да!!!

Маленький отряд двигался по склону холма, и случайному наблюдателю могло бы показаться издали, что горстка муравьев карабкается по срезу увесистой головки брынзы. Впрочем, случайных наблюдателей, обладающих поэтическим воображением, поди-поищи, а о чем думали наблюдатели неслучайные, осталось загадкой.

  132