Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
119 
Для опасности далековато, для страха в самый раз.
Чей это страх: мой? его? людей, молчаливо сгрудившихся у подстилки с забытой едой?
Не знаю.
Зато я знаю, чем закончится история несчастного японца, на свою беду встретившего нопэрапон. Дело за малым: вернуться домой, переговорить с Димычем, отсекая лишнее, и уехать… уехать… Дело за малым.
Вот он, малый, стоит напротив, по колено в опасности и страхе.
Горе тем, кто соблазнит малых сих!.. Горе! Это не Володька Монахов, это мишень с мордой лживого тигра в центре, это воплощенный лозунг: «Ваша задача – выжить!» Ложь?.. Нет, здесь и сейчас – правда! Мы выживем, Монах, мы, честное слово, выживем, только для этого придется потерпеть, стиснув зубы, и тебе, и мне… обоим.
Концентрические круги плывут, съедая тигриную морду… тигр, о тигр, светло горящий!..
Мишень превращается в зеркало.
Одинокая луна отражается в сотнях потоков; свет луны не разделен на множество призраков, это рябь на воде искажает сияние, дробя его на осколки. Убери воду – свет останется; ручей, озеро или крохотная лужица – свет останется, останется и отражение.
Луна смеется.
Утром, в нескольких километрах от железной дороги, по уши в реальности, разучившейся удивляться, – луна по-прежнему смеется.
Дмитрий
…Нопэрапон! Ну конечно же! Я почти дошел до этого сам, когда глядел на раскрытый трактат Дзэами. Приросшая маска, ставшая лицом. И сорвать эту маску, освободиться от нее человек способен только сам, сам – можно помочь ему переступить порог, но перевести под руки нельзя!
Вот только помощь эта… Все равно что вывинчивать запал из гранаты, разогревая его в пламени паяльной лампы! Но запал примерз намертво, и, кроме паяльной лампы, под рукой ничего нет, а вывинтить его надо обязательно, потому что к кольцу привязана проволочная растяжка, и кто-то вот-вот зацепит ее, дернет неминуемую смерть…
Я смотрел на Монаха с Олегом, застывших друг напротив друга, и мне было страшно.
За обоих.
Остальные тоже сидели тихо – казалось, даже не дышали.
Время насмешек кончилось.
И время разговоров кончилось.
А то время, которое осталось, облепило двух неподвижных людей вязким студнем – и никак не хотело отпускать.
Я видел, что Монаху тоже страшно. Что он боится самого себя – не дай бог, повторится история с покойным Дагласом Деджем.
Но отступить, отказаться он не мог! Не мог! – доведенный до последнего рубежа на поводке из насмешек! Плевать, что ноги плохо слушаются, скрипят ржавые шарниры суставов, а дыхание сипло вырывается из горла, как после бессмысленной погони за подлым трамваем! Это все – мелочи. Ерунда. Чушь собачья. А правда иная: «Комплект высылается наложенным платежом в сумме 69.00 гривен (с учетом почтовых расходов). Поверьте, это очень небольшая цена за то, что содержится в комплекте! Оплата производится по получении на почте…» Это очень, очень небольшая цена, это волшебная палочка на халяву! Один попавший в цель удар – и все! Или проще: один удар, попавший в обладателя заветного мастерства (отобрать хотите, сволочи?.. Не выйдет!), один-единственный тычок-толчок, и – сломанные пальцы или запястье! Ты этого хочешь, сэнсей? Ты не веришь мне? Тогда ударь – и убедись сам! Я не пойду вперед, я боюсь, что убью тебя. Я правда боюсь… я не доучился до конца. Ударь меня сам, сломай себе руку и убедись наконец!
Ну же?!
Олег как бы нехотя смещается чуть правее, еще правее, заставляя Монаха повернуться, нервно переступив с ноги на ногу, – и тут же, словно передумав, возвращается обратно.
Вот только на этом обратном шаге он незаметно (для Монаха незаметно, а мы-то со стороны все отлично видим!) оказывается на шаг ближе к своему… противнику? партнеру? ученику?
Кому?!
…Я уже, кажется, догадался, что задумал Олег.
…Я только все еще не могу понять, как он собирается это сделать.
Еще шаг влево – и снова едва заметное глазу приближение.
Взрыв!
Что я всегда любил наблюдать – это как мой соавтор работает ногами. Вот и сейчас: высокий, сильный удар в подбородок останавливается буквально в сантиметре от лица Монаха, успевшего лишь обалдело моргнуть, – и Олег снова вне зоны досягаемости. Физиономия у Монаха вся в песке, он начинает обиженно отряхиваться; раздражение в нем клокочет напропалую, но страх – страх убить, покалечить – удерживает на месте. Нет, он все-таки неплохой мужик, Володька Монахов, и его надо спасать. Что Олег сейчас и пытается сделать. Жаль, я ничем не могу ему помочь. Сейчас я могу только сидеть и смотреть, в десятый раз стуча по машинально подобранной деревяшке: пусть все обойдется, пусть…
119 
