Особенно,... 
93 
— Что ни говори, — уверенно заявил Дени, — в мире есть рабы и сеньоры, и так будет всегда. Я не хочу быть рабом.
Франсуа нахмурился. Жанна убрала со стола и спустилась с блюдами вниз. Возвращаться ей не хотелось, лишь усилием воли она заставила себя снова подняться наверх. Этому мальчику она была обязана жизнью, но потеряла надежду поговорить с ним по душам, как это часто бывало в детстве. Когда она заставляла грибы танцевать.
Жанна сказала, что очень устала и хочет спать. У Дени, напротив, сна не было ни в одном глазу. Франсуа предложил ему отправиться в город и посидеть в какой-нибудь таверне. Жанна согласилась. У Дени был свой ключ, и ему не пришлось бы звонить в колокольчик. Кроме того, она надеялась, что винные пары и мужское общество заставят Дени раскрыть душу. Мужчины ушли. Жанна задула свечи и пошла ложиться.
Раздеваясь, она предавалась невеселым думам: зачем было выдерживать столько испытаний, чтобы очутиться в такой нелепой ситуации? С братом, чья душа была опустошена страданиями, и легкомысленным любовником. В клубке зловещих интриг, где она могла стать лишь жертвой. Жанна говорила себе, что все, чем она владеет и что позволяет ей ни от кого не зависеть, досталось ей собственным трудом, упорством и удачей: ее торговля и ее дома.
Она заснула, так и не отогнав эти навязчивые мысли.
Глубокой ночью ее разбудил громкий звук бесцеремонно захлопнутой двери и тяжелые шаги на лестнице. Наверху заскрипела кровать: значит, Дени вернулся и лег спать. Жанна надеялась, что он не разбудил кормилицу и ребенка. Видимо, Франсуа возвратился к себе, один или с кем-то, Жанне это было уже безразлично. Вдобавок Дени не запер за собой дверь. Жанна спустилась и задвинула засов.
На колокольне Сен-Северен трижды прозвонил колокол. Жанна снова легла и вскоре заснула.
Утром невеселые мысли снова нахлынули на нее. Дени конечно же встанет поздно. Пока она будет работать, закупать снедь, месить тесто и обслуживать покупателей, он будет приходить в себя после выпивки. Он явно не имел ни малейшего желания помочь сестре в делах; работать пирожником было ниже его достоинства. Жанна укорила себя за наивность, с которой она, отведя Дени в баню, надеялась обрести кусочек прежней семейной жизни и счастья. Она приобрела только лишний рот.
Он вел себя как сеньор без малейших на то оснований, а ей отводил роль рабыни.
Вот уже второе утро она вставала из-за мыслей о нем в скверном расположении духа. Пора было признаться себе: Дени был ее братом, он спас ей жизнь, но невероятно раздражал ее. Его присутствие было не в радость, несмотря на узы крови и благодарность.
Жанна сгорала от желания выведать у Франсуа, какое впечатление он вынес из пьяного разговора с Дени. Она отправилась в гостиницу «Красная дверь» в надежде, что он окажется у себя.
Привратник отворил дверь. Жанна спросила господина Вийона. Мужчина провел ее в маленькую прихожую и отправился за своим хозяином. Жанна огляделась: во всем была видна основательность и достаток. Появился человек лет пятидесяти с повадками каноника, одетый в длинное черное платье.
— Чем могу быть вам полезен? — спросил он.
От удивления Жанна потеряла дар речи, сообразив, что должна была спросить не Вийона, а Франсуа де Монкорбье. Как это она могла так оплошать? Ясное дело, перед ней был приемный отец Франсуа, о котором он рассказывал.
— Извините меня. Я сказала, что хочу видеть господина Вийона. Мне следовало назвать его имя.
— Я Гийом де Вийон, — сказал каноник с улыбкой. — Франсуа часто пользуется этой фамилией и имеет на это право. Я позову его. Он, должно быть, уже проснулся.
Он оглядел Жанну с головы до ног.
— Я Жанна де Бовуа, — сказала та.
Собеседник кивнул. Знал ли он о ее существовании?
Вскоре спустился Франсуа. Было заметно, что он только что встал. На нем был длинный халат, под которым, скорее всего, не было ничего. Франсуа как будто обрадовался и удивился. Он провел Жанну в кабинет, окна которого выходили в заросший сад. Вдоль стен комнаты стояли полки, на которых громоздились книги и рукописи. Столько она видела лишь у Дома Лукаса.
— Я должна была увидеться с тобой наедине. Буду краткой. Что ты думаешь о Дени после вчерашнего вечера?
Франсуа поднял брови:
— Он хорошо пьет. Он пил наравне со мной и, кажется, совсем не захмелел. По-моему, у него в этом деле большой опыт. Мы говорили недолго, ибо через час он удалился с какой-то продажной девкой.
93 
