Особенно,... 
217 
— Там Гилкрист! — воскликнул он.
— Хорошо. Я его пригласил.
— Но Гилкрист на стороне совета!
— В вопросе о санитарии — нет. Тут он на нашей стороне, и нам важно выступить широким фронтом перед журналистами. Не беспокойся, он твой большой поклонник.
Они вошли в маленькую прихожую. Сладден взял с телефонного столика записку, прочел ее и нахмурился.
— Римы нет дома. Алекс наверху, в комнате, где телевизор. Наверное, ты хочешь прежде всего встретиться с ним.
— Да.
— Наверху, первая дверь направо.
Ланарк взобрался по узкой, застеленной пушистым ковром лестнице и тихонько открыл дверь. В углу маленькой комнаты стоял телевизор, перед ним — три кресла. На полу, среди пластмассового оружия, лежали два игрушечных солдатика в разной форме. На столе были разбросаны игра «монополия» и рисунки на листах бумаги. На подлокотнике среднего кресла сидел Александр, гладил свернувшуюся на сиденье кошку и смотрел телевизор. Не оборачиваясь, он произнес:
— Привет, Рима, — потом обернулся и повторил:
— Привет.
— Привет, Сэнди.
Подойдя к столу, Ланарк стал рассматривать рисунки.
— Что это? — спросил он.
— Ходячий цветок, кран, который переносит через стену паука, вторжение всяких разных инопланетян. Хочешь посмотреть со мной телевизор?
— Хочу.
Александр столкнул с кресла кошку, и Ланарк сел. Александр прислонился к нему, и они стали смотреть фильм, похожий на тот, который Ланарк видел в модульном доме Макфи, только на сей раз убивали друг друга солдаты, а не автомобилисты с мотоциклистами. Александр спросил:
— Тебе нравятся фильмы про убийства?
— Нет, не нравятся.
— Это мои любимые фильмы. В них все, как в жизни, правда?
— Сэнди, я собираюсь надолго уехать из города.
— А-а.
— Я хотел бы остаться.
— Мама говорила, ты будешь часто ко мне приходить. Она не против, чтобы мы дружили.
— Знаю. Когда я ей говорил, что буду приходить часто, я не знал, что придется уехать.
— А-а.
Глаза Ланарка наполнились слезами; он поймал себя на том, что вытянул губы, готовясь взвыть. Он подумал, что для мальчика будет ужасно запомнить отца разнюнившимся, отвернул лицо и напряг мускулы, удерживая горе внутри. Александр повернулся к телевизору. Ланарк встал и неловко шагнул к двери:
— До свидания.
— До свидания.
— Я всегда тебя любил. И всегда буду любить.
— Хорошо. — Александр уставился в телевизор.
Ланарк вышел, сел на ступеньку лестницы и стал с силой тереть глаза руками. У подножия лестницы появился Сладден:
— Прости, но пресса торопится.
— Сладден, ты будешь как следует о нем заботиться?
Сладден поднялся к нему и сказал:
— Не беспокойся! Знаю, в молодости я немало нагулялся, но я всегда любил Риму и теперь хочу постоянства. Алексу будет хорошо со мной. Нынче я человек домашний.
Ланарк вгляделся в лицо Сладдена. Форма осталась прежней, но переменилась материя. Это было напряженное, близкое к отчаянию лицо человека, обремененного заботами. Ланарк подумал, что покойная домашняя жизнь с Римой едва ли возможна, и ему стало жалко Сладдена. Он сказал:
— Я не хочу разговаривать с журналистами.
— Не беспокойся. Главное, перед ними появиться.
Лампа с абажуром на каминной полке отбрасывала овал мягкого света на небольшую группу, собравшуюся перед огнем. На длинной кожаной софе перед камином сидели Сладден, Гилкрист, человек со спокойным лицом и человек с лицом сорвиголовы. Седая дама, которую Ланарк видел в зале капитула, устроилась в кресле, держа на коленях портфель. Ланарк затолкал свой стул подальше в тень. Сладден сказал:
— Эти два джентльмена в курсе дел. Они на нашей стороне, так что тревожиться не о чем.
Спокойный человек произнес спокойно:
— Личные подробности нас не интересуют. Мы хотим одного: назначить на нужную работу подходящего человека.
— На политическую арену выходит новая фигура, — вмешался сорвиголова. — Откуда он?
— Из Унтанка, — отозвался Сладден. — В юности мы были близкими друзьями. Прожигали молодость в одной и той же богемной компании, отмеряли жизнь кофейными ложками и пытались найти смысл существования. Я в те дни бездельничал, а Ланарк, нужно отдать ему должное, произвел на свет прекрасный образчик автобиографической прозы и социальные заметки — мне выпала честь быть их критиком.
217 
