Последние отзывы

  147  

Откуда бы ни приближалась к городку машина, она была видна как на ладони. К городу вела только одна дорога, которая просматривалась на несколько миль как в южном, так и в северном направлении. Большинство туристов приезжали из близлежащих городов на автобусах.

На постоялом дворе разместились всего несколько человек, каждый из которых питал к данному месту свой особый интерес. Девушка из Америки готовила статью о разрушенных шотландских храмах. Пожилой джентльмен в этом захолустье разыскивал истоки своей родословной, полагая, что она восходит к Роберту Брюсу. Кроме того, была еще одна молодая влюбленная пара, которую, очевидно, привело сюда желание уединиться. Во всяком случае, доостальных им не было никакого дела.

Общество постояльцев разделили также Лэшер и Роуан. За ужином он отведал немного твердой пищи, и та ему пришлась не по вкусу, если не сказать хуже. Лэшер жаждал грудною молока и взирал на Роуан голодным взглядом.

Им досталась самая лучшая и просторная комната, со скромной, но вполне достаточной обстановкой: большая горбатая кровать, толстый ковер и небольшой камин. Из окна открывался вид на расстилавшуюся внизу горную долину. Лэшер попросил владельца постоялого двора предоставить им комнату без телефона, упирая на то, что они хотят уединения и покоя. Он также объяснил, какого сорта пищу они предпочитают и в котором часу ее следует подавать. Потом, стиснув до боли руку Роуан, объявил:

— Идем в долину.

И, не дав ей опомниться, потащил ее вниз по лестнице к выходу. Сидевшая за дальним столиком молодая пара в недоумении уставилась на них.

— Уже темно, — пыталась воспротивиться его напору Роуан. Она устала от дороги, и ей вновь нездоровилось. — Может быть, лучше подождем до утра?

— Нет, — отрезал он. — Надень обувь, подходящую для дальних прогулок.

Повернувшись к ней, он принялся стаскивать с нее туфли, привлекая к себе внимание посторонних. Люди смотрели на него с изумлением, хотя подобное поведение было для него привычным. Он всегда рассуждал как безумец, простодушный и бесхитростный безумец.

— Пойду переоденусь, — сказала Роуан.

Дорога к собору была такой длинной, что, казалось, ей не было конца и края. Сначала они шли под горку, потом — вдоль берега озера.

Месяц серебрил обветшалые зубчатые стены замка.

Все подъемы были оснащены перилами, а тропинки были достаточно исхоженными. Лэшер шел впереди и тянул Роуан за собой. Археологи повсюду наставили заграждения, указатели и предупреждения, но поблизости не было ни души. Вверх, к полуразрушенным башням, и вниз, в подземелья вели недавно построенные деревянные лестницы. Двигаясь впереди, Лэшер твердым шагом следовал в заданном направлении, однако его уверенность весьма отдавала одержимостью безумца.

Вдруг она подумала, что более подходящего случая для побега трудно себе представить. Если бы только ей хватило духу столкнуть Лэшера в пропасть с одной из хрупких лестниц. Упав, он наверняка разбился бы и страдал, как любой человек! Хотя его кости не отличались хрупкостью, они все еще были преимущественно хрящевидными. Поэтому, рухнув вниз, он, скорее всего, разбился бы насмерть. Да, он наверняка бы погиб. Даже осознав, что его жизнь находится у нее в руках, Роуан поняла, что не может воспользоваться своим преимуществом, и от собственного бессилия расплакалась. Избавиться от него подобным способом, как выяснилось, было для нее совершенно невозможным выходом из положения. Убить? Нет, это она сделать не могла.

Подобная мысль была еще более нелепой и безрассудной, чем ее жизнь с Лэшером. И как она решилась на этот опрометчивый поступок! Только сейчас она поняла, каким безумием с ее стороны было полагать, что, изучая его, она сможет самостоятельно управлять ситуацией. Какой же глупой она была, возомнив себе, что в ее власти это сделать! Уйти из дому с каким-то дикарем, со взявшим над ней власть демоном, поддаться порыву, питаемому самомнением и гордостью за то, что она произвела на свет невесть какое чудо!

Интересно, могли бы развиваться события иначе? Вернее сказать, позволил бы он, чтобы все сложилось по-другому? Разве не он беспрестанно побуждал ее спешить всякий раз, когда она оглядывалась назад? Разве не он заставлял ее идти быстрее, тысячу раз повторяя: «Поторопись»? Чего он боялся? Майкла? Пожалуй. Такого, как Майкл, следовало бояться.

Роуан понимала, что изначально совершила непростительную ошибку. В свое время, когда это было возможно, нужно было взять власть в свои руки. Тогда бы у нее все было под контролем.

  147