126 
«Там кто-то есть, это Тесса, она сошла с ума!»
Поспешно отступив назад, он наткнулся на стопку коробок, потом вернулся и, присмотревшись, разглядел за темным дверным проемом в странном, похожем на перевернутый гроб помещении темный силуэт истерично завывающей женщины, но определенно не Тессы. Ее судорожные завывания напоминали звуки работы разладившегося механизма. Пронзительные вопли сменялись мучительными стонами, хриплыми прерывистыми вздохами и ворчанием, переходящим в приглушенный вой, и все повторялось снова. Харви вернулся в кухню. Его подташнивало. Он стоял, опираясь на край раковины, дрожа от ужаса и издавая тихие потрясенные всхлипы. Ему захотелось убежать, убежать прочь из дома, чтобы избавиться от этого отвратительного, мерзкого воя. Продолжая дрожать, Харви зажал рот руками. Потом, собравшись с духом, робко шагнул обратно. Надо прекратить эти жуткие звуки. Дойдя до середины кухни, он выкрикнул:
— Пожалуйста, перестаньте!
Вопли и завывания продолжались.
— Перестаньте же! Успокойтесь! — еще громче крикнул он.
Истерика начала стихать, изменился набор звуков, нарушилась их жуткая механическая регулярность. Харви осторожно подошел к закутку. Его глаза успели привыкнуть к тусклому освещению, и он разглядел, кто именно находится в темном провале за дверью. Там, привалившись к стене и сцепив руки на горле, стояла женщины. А темным, похожим на гроб закутком оказался туалет.
— Прошу вас, выйдите оттуда, — сказал Харви, — Идите сюда.
Он говорил тем увещевательным тоном, каким обращаются к непослушным детям или домашним животным.
Женщина не двинулась с места. Харви вошел, дотронулся до ее локтя, сжал в пальцах шерстяную трикотажную ткань и слегка потянул ее на себя. Поворачиваясь к нему, женщина едва не упала и словно в полуобморочном состоянии шагнула к двери в кухню. Крепко поддерживая ее под руку, Харви направился с ней вместе в соседнюю комнату. Продолжая приглушенно стонать и всхлипывать, несчастная позволила ему провести ее через кухню в офис, где опустилась на стул и закрыла лицо руками. Подтащив другой стул, Харви сел рядом и погладил ее по плечу. От нее исходил сильный запах пота. Истерика прекратилась, но женщина продолжала всхлипывать, подвывая с поразительной ритмичностью, напоминающей ритуальное пение.
— Ну пожалуйста, перестаньте плакать, — вновь попросил Харви, — Я хочу поговорить с вами, расскажите, что случилось, позвольте мне помочь вам.
Руки женщины нервно дергались, то хватаясь за голову, то прижимаясь к горлу. Харви удалось мельком увидеть ее опухшее и покрасневшее лицо. Долгие рыдания так исказили его черты, что невозможно было даже примерно определить возраст женщины. Она была бедно одета, на локте заношенной шерстяной кофты зияла дыра. Крашеные светлые волосы, слегка тронутые сединой, напоминали свалявшуюся и спутанную гриву, пряди которой она то и дело дергала вниз, прикрывая ими лицо.
— Умоляю, не плачьте, — в полной растерянности повторил Харви, — Позвольте же мне помочь вам. Расскажите, что произошло. Возможно, я смогу помочь… Ох, поверьте, я глубоко сочувствую вашему горю…
Женщина не обращала на него никакого внимания, словно ее завывания представляли собой некий вид старательно выполняемой работы или задания. Харви попытался разок отвести ее руку от лица, но она отвернулась в сторону. Откинувшись на спинку стула, он продолжал тихо сидеть рядом, наблюдая за ее действиями. Как было бы хорошо, если бы Тесса скоро вернулась! Только сейчас Харви вспомнил о существовании Тессы и о том, что сидит в ее доме. Он подумал:
«Ну сколько же люди могут так безутешно плакать, ведь долгие рыдания истощают все силы и могут довести даже до нервного срыва, она уже давно могла бы обессилеть, упасть в обморок или забыться сном. Неужели бывает столь безутешное и страшное горе? Что же я могу сделать? Ничего. Стоит ли мне продолжать сидеть с ней? Должен ли я дождаться, пока она успокоится?»
Харви чувствовал, что должен, но ему вдруг нестерпимо захотелось уйти. Он заметил на столе старую потертую сумку, которая явно не могла принадлежать Тессе, и засунул в нее значительную часть суммы, щедро выделенной ему на такси Эмилем.
— Ну пожалуйста, успокойтесь, прошу, давайте поговорим! — еще раз попытался воззвать к несчастной Харви и, не дождавшись никакого отклика, встал и направился к выходу.
На пороге он оглянулся. Женщина упорно продолжала всхлипывать и завывать. Тогда он вышел в прихожую, надел куртку и взял трость. Покинув дом, Харви тихо прикрыл за собой входную дверь. Он почувствовал себя предателем и трусом.
126 
