26 
Фейт покосилась на двуспальную кровать. Она не собиралась делить с ним постель — пусть помучается в кресле.
«Но ведь он и так выбрал кресло… « — подумала она, опускаясь на кровать.
Фейт улеглась не раздеваясь — лишь сняла жакет. Адриан придвинул к себе свою спортивную сумку — вероятно, в ней было все его имущество — и закрыл глаза.
Настольная лампа все еще горела, и Фейт, чуть при поднявшись, невольно залюбовалась лицом сидевшего в кресле мужчины. Ей вдруг пришло в голову, что она, если бы была художницей, непременно нарисовала бы его. Конечно же, ее влекло к этому мужчине. Но если бы ей ну жен был лишь секс, то она бы давно уже переспала с Арти из оркестра — с ним было бы гораздо меньше проблем.
Адриан внезапно приоткрыл глаза, и она бросила ему одну из подушек. Он поймал ее и сунул себе за спину.
— Имейте в виду, похищение людей — эго серьезное преступление, — заявила Фейт. Ей не спалось — так пусть и он помучается.
— Что ж, можете привлечь меня к суду, — пробормотал Адриан, снова закрывая глаза.
Фейт хотела выключить лампу, чтобы не видеть его широких плеч, но она боялась остаться с ним наедине в темной комнате.
«Господи, что же делать? — думала она в панике. — Может, удастся вытащить телефон из его кармана? Дотронуться до него?! Ни за что! «
— В Шарлотте множество банков, — проговорила она неожиданно. — Мы просто не сможем посетить все. И вообще, мне надо вернуться в мой магазин…
Он снова открыл глаза, и Фейт в ужасе замерла. «Голодный» взгляд, о котором писал Шекспир, не шел ни в какое сравнение с тем, что она увидела в глазах этого мужчины. Большие и темные, затененные необыкновенно длинными ресницами, они, казалось, прожигали насквозь.
Фейт вдруг подумала о том, что лежит на кровати, достаточно широкой для двоих.
Из груди ее вырвался вздох облегчения, когда Адриан, протянув руку, выключил лампу.
Но и темнота не помогала — она почти сразу это поняла.
«Может, удастся сбежать? — подумала Фейт, приподнимаясь. — Да, конечно, удастся — для этого достаточно соблазнить его».
— Не надо, — раздался голос Адриана.
Фейт в отчаянии прикусила губу. Господи, она даже не знала, чего хочет больше — сбежать или соблазнить его.
— Я не могу доверять мужчине, который меня похитил, — бормотала она, глядя в темноту.
— А я не намерен доверять женщине, от которой зависит моя жизнь, — парировал Адриан.
— В таком случае вам следовало бы подумать о том, как решить эту проблему, — заявила Фейт, отворачиваясь к стене.
В неоновом свете вывески, пробившемся сквозь шторы, Адриан видел соблазнительный силуэт — округлое бедро и тонкую талию, — и ему лишь усилием воли уда лось удержаться…
Ящик с динамитом был бы безопаснее.
Он вновь закрыл глаза, хотя и понимал, что ему едва ли удастся уснуть. И если он не заснет, то будет всю ночь думать о том, как бы заполучить эту женщину.
Впрочем, заполучить ее, наверное, не так уж сложно. Он прочел это в ее глазах. Таких женщин, как Фейт, искушают темнота и запреты. Но может ли он воспользоваться такой возможностью? Адриан чувствовал, что не стоит рисковать.
Но чего он опасался?..
Конечно, было бы гораздо проще, если бы он по-настоящему злился. Нужно лишь собрать всю злость, кипевшую в глубинах его души, приправить эту злость острым перцем негодования. Но мог ли он злиться на нее? Ведь она совершенно не походила на хладнокровную злодейку…
Разумеется, эта женщина ему не доверяла. Впрочем, не только ему. Она не доверяла всем мужчинам. И в этом виноват Тони, ее бывший муж.
Но разве он, Адриан, ей доверял? Едва ли…
Наконец она уснула, и Адриан с облегчением вздохнул — теперь можно было обдумать планы па завтрашний день…
Его разбудило журчание воды, и он, приоткрыв глаза, снова закрыл их на несколько секунд — слепил яркий утренний свет, льющийся сквозь занавески. Тяжко вздохнув, Адриан повернул голову и увидел, что кровать опус тела. А за дверью ванной по-прежнему журчала вода.
«Хорошо, что хоть не зарезала во сне», — с усмешкой подумал Адриан.
В следующее мгновение дверь ванной распахнулась, и в комнате появилась Фейт — вся сияющая, словно новенькая игрушка на рождественской елке. Ее распущенные волосы лежали на плечах, точно золотистый шелк, а глаза в утреннем свете казались кристально-прозрачными, как горное озеро. Взглянув на ее стройные ножки, Адриан судорожно сглотнул — в нем вновь проснулось желание.
26 
